Посвящается 50-летию Квентина Джерома Тарантино и всем конопатым

 

В качестве эпиграфа:

«Твои мысли - белый мел.
Я однажды не проснулся,
Оттого, что я висел…
Я танцую регги на грязном снегу,
Моя тень - на твоём берегу…» - Сергей Белоусов

 

Когда-то в тренде было вывешивать после первой брачной ночи на всеобщее обозрение простыню, на которой спали молодожёны. Для чего? Для того, чтобы трендовая на тот момент концепция «Первая кровь есть первая любовь» обрела прилюдную визуализацию.Впрочем,

тренды приходят и уходят, но есть понятия, которые всегда находятся вне тренда. И одно из этих понятий – кровь! Первая, вторая, последняя…

 

- Как ты думаешь, Квентин, что это такое – «зимой и летом – одним цветом?»

Маленький Квентин:

- Кровища!..

 

Кровь – как символ мести, бурлящая горячая кровь – как символ жизни, остывшая кровь – как признак кризиса. Генезис кровищи… Обо всём этом новая работа «красавчега Квентина» «Джанго освобождённый». «Для чего Тарантина снял кину? С какой целью? И какой главный моральный принцип гражданина и режиссёра Квентина Тарантино?» - спросите вы. Впрочем, кто-то спросит и другое: «Скажите, уважаемый критик, а есть ли у Тарантино вообще моральные принципы?» Что ж, отвечу. Да, есть! И главный принцип, скажем, альтер-эго тарантиновской морали, очень прост! Накажи врага своего – и будет тебе благо! И увидишь ты Свет! Только не вздумай подставлять обидчикам щёки! Бей врага своего, кусай его, щекочи его – и будет тебе Благо!.. Но происходить всё это должно исключительно в выдуманном мире – в мире кино. Вот такой он, тарантиновский нонконформизм…

Кстати, вот что сказал по поводу мести сам Квентин, беседуя с Леонардо Ди Каприо:

«Тарантино: Просто я правда думаю, что помимо смеха один из самых сильных импульсов, какие можно дать аудитории в зале, - хорошо выдержанная история мести. О реальности речь не идет, это же кино, здесь можно чувствовать любые эмоции и по поводу самой мести, и по поводу героев со злодеями - это всем нравится, это огромное преимущество жанрового кино. В жизни, если честно, любые случае мести, которые я наблюдал, не влекли за собой никаких приятных последствий. Если мне хотелось, чтобы кто-то получил по заслугам, и он получал, мне становилось паршиво. Реальность никогда не совпадает с нашими представлениями о ней. Но вот, я помню, как-то раз с девушкой смотрел «50/50» с Гордоном-Левиттом, и там есть момент, когда Сет Роген ­ловит наконец эту его подружку с другим парнем, и помните, она потом приходит к Гордон-Левитту, а он ей: «Проваливай на хер с моего крыльца!» Я так смеялся! «Проваливай, сука»! А потом девушка мне говорит: «Слушай, тебя, видимо, какая-то женщина сильно обидела, раз ты так реагируешь». Да нет же, не обидела! Это кино! Эта героиня была сукой! Герой мне нравился, а она -  нет, и я был счастлив - «проваливай на хер с моего крыльца!». Это не со мной случилось, а в кино. Но я среагировал.

Ди Каприо: То есть ты тоже пытаешься манипулировать человеческими эмоциями?

Тарантино: Ну да, но не так, как твой плантатор.»

Обратите внимание на признание «лузера Квентина»: « Реальность никогда не совпадает с нашими представлениями о ней». То есть мы имеем искусство от Тарантино, имеющее в сути своей банальную искусственность. Но, заметьте, искусственность, которая эмоционально трогает! А это и есть признак Мастера. «И кто-то смеётся, глядя с той стороны… Да, это Мастер иллюзий…»

Что же это за кино такое - «Джанго освобождённый»? Всё просто - это коллаж! Интеллектуальный коллаж для синефилов, проникновенный коллаж из категории «самозабвенная хрень» - в хорошем смысле - для любителей тарантиновщины и мерзенькая коллаж-мазня для практикующих умников-ханжей.

Одним словом, Lego для малышей от дяди Квентина. Как говорят датчане - Leg Godt!, то есть «играй хорошо». «Малыш Квентин» и играет. И как играет, мать его! Что ж, поиграем и мы. Итак, берём лего-фигурки из коробки с надписью «Серджо Корбуччи. Джанго»… Так, так… А теперь отрезаем ухо! Нет-нет, стоп! Эту детальку Тарантино уже использовал в «Бешеных псах». Ладно, возьмём тогда лего-гроб! О, а вот и лего-Неро! Короче, «Джанго снова наносит удар»... О, здесь действительно много коробок с лего-детальками! Прямо глаза разбегаются!.. Тут тебе коробка и с лего-спагетти-вестернами, тут и… А откуда это выпала лего-фигурка негодяя Локо? А, это из коробки «Великое безмолвие»!.. Добро пожаловать в лего-салун «Земля Миннесоты»!.. О, здесь даже есть фигурки Чёрного Геркулеса и Джона Шафта, Дочери сына стрелка и Самой умной лошади … О, тут и лего-ноты есть для лего-песен!.. «О, Джанго!.. Джанго…»

«Знаешь, вообще-то, у меня уже есть лошадь…» Ну, что тут скажешь – сукияки!

Квентин – кинематографический певец кинематографической мести. И воспевает он её мощно, с упоением, с трэш-визуализацией её атрибутов – крови и «движухи». Воспевает самозабвенно, с эстет-вербализацией основ и смысла мести посредством «фирменных» тарантиновских диалогов…

«Просто камень о камень бью, просто небо стаканом пью - вот и шатает слегка. Чего ради как зверь дышу, будто радио «белый шум»… Что же будет с тобой, ой, если я попрошу… Говори и показывай!..» - пел когда-то Эдмунд Шклярский. Первые кадры «Джанго освобождённого» воскресили в моей памяти именно эту песню группы «Пикник». «Не придуман ещё мой мир, оттого голова легка. Нет звезды ещё в небе и нет закона пока…» Одним словом, говори и показывай, «красавчег Квентин»!

Тарантино – с помощью освобождённого Джанго – ловит время за хвост и замыкает временной круг. Петля времени, растуды её в качель! Тише, тише!.. Откуда это доносится – «И молвил смутно гробовой мастер: «Нимфа», туды ее в качель, разве товар дает?» Ну, не знаю как «Нимфа», а Тарантино-таки даёт!

И актёры лезут вон из кожи – чёрной и белой – чтобы помочь «режиссёришке Квентину». Итак, рад представить! Джанго, раб - Джейми Фокс; Кинг Шульц, охотник за головами, он же дантист, он же… - Кристоф Вальц; Брумхильда фон Шафт, жена Джанго - Керри Вашингтон; Кэлвин Кэнди, рабовладелец-обаяшка, он же любитель Александра Дюма и поклонник Эскимоса Джо – Леонардо Ди Каприо; Стивен, black-дворецкий жестокого Кэнди-франкофила – Сэмюэл Л. Джексон; мужчина в баре, работорговец Америго – Франко Неро; работник компании ЛеКинта – Квентин Тарантино; Спенсер «Большой папочка» Беннет – Дон Джонсон, он же Ковбой Мальборо, он же… А в планах были и Уилл Смит, и Курт Рассел, и Саша Барон Коэн, и Кевин Костнер… Не сложилось! А вот у Кристофа Вальца сложилось! Его, потомственного «бесславного ублюдка», недавно даже медалькой наградили – образ врача-стоматолога реальные пацаны-кинокритики - и из Сан-Диего, и из Сент-Луиса - определили как лучшую роль второго плана. Такая же история произошла и с Ди Каприо, только тут подсуетились уже парни из Национального совета кинокритиков США. Впрочем, Вальц круче – ему ещё и глобус из золота подогнали! А недавно к Кристофу пришло письмо от одного поклонника. «Здравствуй, дорогой Вальц! Меня зовут Оскар Восемьдесят пятый… Ты мой, малыш!..»

Вот только за Сэмюэля Л. Джексона, исполнителя роли Стивена, дерзкого дворецкого из Кэндилэнда, обидно! Будь я Яном Христианом Смэтсом, я бы Сэмюэлю Государственную премию Кот-д`Ивуара в области апартеида дал!.. Но вернёмся к тарантиновскому «Джанго».

Добро должно быть с «писталетом»! – утверждает Квентин. Ну, в крайнем случае, с бейсбольной битой! Что?! Не знаете, что с ней делать? Так спросите у Брэда Питта!..

«- И Зигфрид спас ее?
- Причем весьма эффектно. Он взобрался на гору, ведь он не боялся высоты, и убил дракона, потому что не боялся его. И прошел сквозь адское пламя. Потому что Брумхильда того стоила…»

Чем чревата месть? Тем, что убийца дракона со временем превращается в дракона сам. «Они забрали его свободу. Он заберёт у них всё». А что будет дальше, после того, как «он заберёт у них всё»? Что у тебя там в планах после поездки в Кэндилэнд, тонированный? Но, как говорят, это уже совсем другая история - история превращения раба по имени Джанго в Джанго освобождённого. Вспомнился Армен Григорян со своим «Регтаймом»: «Я видел то, что было и то, чего нет… Может, скажет какой-то непуганый хам: «Да это всего лишь похмельный регтайм!» А, может быть, всё это было лишь сном - с небывалым сюжетом и весёлым концом?»

Кстати, про музыку – освобождённую музыку «Джанго». Хронометраж картины, каждый её кадр, окутан music-капиллярами, окутан паутиной нот. Фильм Тарантино пропитан и кровью, и музыкой, эдакая ода мести, эдакий агрессивный bloodstream-мюзикл. Часть музыкального полотна Квентин преднамеренно основывает на повторах-параллелях. Впрочем, как сказал Шрила Прабхупада, «любой может повторять, но он должен знать, что если он будет повторять должным образом, это будет более чем действенным». Одним словом, воздайте хвалу Морриконе! Скажите Ра и скажите Ма! Воздайте хвалу и Тарантино! Скажите Таран и скажите Тино! И будет вам Благо…

Харе Кришна! Харе Рама! Харя Квентина, харя Тарантино!..

 

P. S. По непроверенным данным, Министерство образования Российской Федерации собирается включить фильм  Квентина Тарантино «Джанго освобождённый» в список фильмов, рекомендованных к обязательному просмотру в школах. Верной дорогой идёте, товарищи! Фильм того стоит! Правильно когда-то тонко подметил Ульянов В.И.: «Пока народ безграмотен, важнейшим из искусств для нас является кино и цирк».

 

P. P. S. «Тарантино — настоящий рэпер! Он работает с кино, как с хип-хопом, постоянно надёргивает какие-то семплы! Рэпер тоже делает сингл, в котором тащит из одного места и из другого, переплетает, потому что знает — будет круто!» - Джейми Фокс.

 

P. P. P. S. После проката в штате Миссисипи «Джанго освобождённого», в данном штате ратифицировали 13-ю поправку к Конституции США, отменяющую рабство. Об этом 18 февраля 2013 года сообщило агенство FoxNews. Поправка, запретившая рабство, была ратифицирована Конгрессом США в 1865 году, после того, как ее приняли необходимые три четверти штатов - 27 из существовавших тогда 36 штатов. Однако некоторые южные штаты сначала отказались принять поправку и сделали это только спустя какое-то время. Так, в Миссисипи голосование по ратификации поправки прошло только в 1995 году, однако и тогда процедура отмены рабства не была доведена до конца.

@ Wed, 27 Mar 2013 13:16:36 +0400