Крепкий орешек: Хороший день, чтобы умереть

(в рецензии использованы отрывки из пьесы Уильяма Шекспира «Гамлет»)

Присядьте,
И разрешите штурмовать ваш взгляд,
Столь искушенный и бесстрастный, рецензией о виденном.
Минувшей ночью, когда звезда, что западней Полярной,
Еще несла лучи в ту часть небес, где и сиять осталась, я с женою,
Лишь било десять вечера, сел фильм смотреть.

Что я могу сказать о нем?
Он - как сучок в глазу души моей!
И сразу видится убогим, хотя не видится, а есть.
Ни злобный вопль, ни слезы, ни разбитый монитор,
Ни выброшенный жесткий диск в окно,
Ни прочие свидетельства страданья -
Не в силах выразить моей души,
Что плачет по почившему Маклейну.
Ведь Джона этот фильм похоронил вконец
И выставил нам праздно напоказ
Труп разложившийся, как рухлядь на продажу.

О, если бы не кодекс уголовный подлый, в грехи убийство записавший!
Боже! Боже! Я режиссера бы зарезал ложкою тупой!
Как мог Мак Тирнана творенье так опошлить Мур проклятый!
Ведь Тьму кромешную он снял прекрасно, так что ж стряслось с его талантом нынче?
Ужели потерял запал творец, иссохли все идеи?
Какой ничтожной, плоскою, тупою, он сотворил часть пятую.
О мерзость! Как невыполотый сад бурьяном обрастает,
Оброс сей фильм нелепостью и клюквой.

Ошибок тьма и недочетов – от номеров машин неправильных до флагов,
И это не придирки, а замечанье лишь, ведь есть ли смысл
Не зная о предмете ничего, снимать о нем или с участием его картину?
Пускай мне скажут: это лишь кино, и недочеты нам считать не следует так рьяно,
Но от чего на сердце так погано, от пофигизма группы съемочной его?
Расчетливость – вот весь ответ, друзья мои! Франшиза денег стоит -
На этом Голливуд стоит, и нам не стоит сомненьями терзаться – прибыль лишь
Создателей сей части беспокоила, и, получив ее, они утерли руки,
И вынуждены мы, смотря сей фильм, зевать и умирать от скуки,

Теперь о клюкве – пусть привыкли мы, к тому, как показать пытаются наш быт
На Западе, но всякому пределы есть, и в том числе вранью,
И сколько можно про Россию несть фигню, ее за правду выдавая рьяно.
Обычай есть такой, клеймить тупыми алкашами и зэками всех русских.
Которых лучше было б уничтожить, чем сохранить. Бандиты, кутежи, икорка на закуску,
Ославленные на весь мир стараньем Голливуда, вот образ наш в чужих краях.

Но к делу. Вновь вглядимся с вами в фильм,
Что мне немило в нем еще, спешу поведать,
Ведь пламенем горит душа, торопится дать вам отведать
Из чаши горькой, что испил, смотря его.
Да нет в нем ничего! Нет ни игры актерской превосходной,
Что удивлять и восхищать должна наличием своим,
Нет спецэффектов стоящих, за деньги из бюджета, что весьма обширен.
Пусть не прельщает хэппи-энд паршивый, такого серии конца мы не хотим!
А юмор фирменный, куда же он пропал?
Я при просмотре так зевать устал,
Что челюсть даже мог себе свернуть,
Борясь с отчаянным желанием заснуть.
Есть только постаревший Уиллис Брюс,
Который облысел вконец, обрюзг,
Да и играет с неохотой так погано, что хочется его спросить,
Неужто, лишь реклама для Траст-банка
Способна Брюску к жизни пробудить?

А Кортни Джай - он вовсе не актер,
А лишь приманка для породы той девиц,
Что писаться готовы кипятком и падать ниц
Перед любым прилизанным качком.
Итак, фильм откровенно скучен, слаб сюжет,
Изюминки в нем не было и нет, и только Брюс несчастный
Твердит «Я в отпуске» так страстно,
Что хочется его реально в отпуск отпустить,
И попросить в таком убожестве уж больше не сниматься,
И даже денег дать, чтоб мог он не грустить
В преклонные лета свои.

Ну что ж, мы подведем итог словам всем сказанным.
Смотреть иль не смотреть, вот в чем вопрос. Хвалить иль не хвалить?
Смиряться под ударами тупых боевиков и лживых слов и обещаний,
Иль надо оказать сопротивленье,
И в смертной схватке с целыми горами дряни
Покончить с ними? Заклеймить, поставить единицу из десятки и забыться?
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и памяти о светлом прошлом,
Когда был Джон Маклейн хорош. Ну что же -
Это ли не цель достойная? Достойней в случае любом,
Чем снять такую гадость.
И здесь руководит мной не заносчивость, отринутое чувство,
А скорый суд по убеждениям своим.

И все ж, мириться лучше со знакомым злом, я говорю конечно же о том,
Что серия «Орешков», даже мерзкий пятый фильм
Близка и более приятна мне,
Чем «Сумерки» и «Дивергенты», иже с ними.
И прочий мерзкий шлак позорный, клятый,
Но вдруг теперь - ценимый в мире.
Но таки вынужден сказать – «Орешек» мертв.
Так погибают замыслы с размахом,
Вначале обещавшие успех,
От долгих отлагательств и отсутствия таланта
У тех, кто их берется оживить и нам вернуть.
Но довольно! Ведь я закончил, и готов принять
Ваш скорый суд и даже может быть понять
Укоры ваши, коли был неправ,
В суждениях своих.

Прощаюсь.