Армагеддец

Пародия — это, как ни странно, жанр с трагической судьбой. Сначала на нее, руководствуясь стереотипами классицистической иерархии, повесили ярлык чего-то низкого и второсортного, а затем, достав с запыленной полки, решили пожертвовать ее функциональностью и огромным потенциалом, чтобы уменьшить до художественного атрибута иных жанров. Но на этом неудачи пародии не закончились, ведь как только она начала потихоньку выпрямляться, становясь чем-то более-менее самодостаточным, пришла эпоха постмодернизма, превратившая саркастическое подражание в одну из основных форм существования.

В какой-то момент людям, комически воспринимавшим окружающую их реальность, стало просто-напросто очень сложно эту самую реальность переплюнуть творчеством. Одни, стараясь чем-то выделиться, пошли по пути эпатажа и поставили знак равенства между юмором и пошлостью, а другие остались непонятыми и растворились в общей массе. Обусловлено это тем, что еда, схожая по составу с потребителем, усваивается последним намного лучше, чем все остальное. В данном случае едой является пародия, потребителем же — постмодерн.   

Основными инструментами, характерными для пародии, являются (1) эксперименты с композицией произведения, которые могут выражаться как в нарушении цельности и единства, так и метаморфозах стиля повествования, (2) эклектичность содержания, вливающаяся в постоянные отсылки, (3) выворачивание интенции пародируемого объекта наизнанку, что сопровождается (4) изменением контекста с целью превратить ту или иную составляющую в свою полную противоположность, а также (5) частое использование гипербол. Все эти методы свойственны постмодернизму в целом.

Эдгар Райт — это, пожалуй, единственный кинорежиссер современности, который, очень умело эксплуатируя жанр пародии, умудряется не только высмеивать чужое дурновкусие, но и говорить что-то от своего собственного лица. Например, в этом фильме он рассказал действительно трагическую историю о смерти после юности, историю людей, которые вынуждены доживать свой век, поскольку в какой-то момент поняли, что не успели заменить мечту целью, а для имитации каких-то вторичных и до тошноты бытовых стремлений нет ни сил, ни желания.

"Конец света" — первая лента со времен недооцененного и уже забытого "Пригорода" Линклейтера, рассказывающая про пассажиров, которые, засмотревшись на звезды, не успели на поезд. Им не остается ничего другого, кроме как вернуться домой, где их благополучно проводили и не успели соскучиться. Райт с поразительной легкостью обогащает эту простую, но отнюдь не банальную историю переосмыслением темы вторжения инопланетного разума, ненавязчиво поднимает проблему унификации окружающей среды,  а также изящно буквализирует пустоту окружающих людей.

Пройдя через двенадцать пабов, словно Ра через двенадцать ночных врат, Райт и вовсе добирается до антропоцентрической философии, добавляя к ней старую, но вечную античную истину, согласно которой человеку свойственно ошибаться, однако именно благодаря этому, а не вопреки, он и является центром мироздания. При желании здесь можно найти и очень тонкую сатиру над теми или иными политико-экономическими объединениями, и аллюзии на четыре цикла Борхеса, и многое другое, а можно просто перешагнуть через подтекст и пройтись по пабам под музыку The Doors. 

* Людям свойственно ошибаться