Сауна

В 2008 году малоизвестный финский режиссер Юсси Аннила по сценарию еще менее известного сценариста снял триллер-притчу «Сауна». Должен признать у тридцатилетнего уроженца Хельсинки оригинальное видение загробного мира и воздаяния за грехи. Речь в фильме пойдет как раз об этом.

1595 год. Окончена русско-шведская война. Два брата – Эрик и Кнут в составе комиссии проводят государственную границу между Московским царством и Швецией. Старший – Эрик, подслеповатый ветеран, прошедший войну, убил много людей. Младший – Кнут, учился в университете на картографа. Судьба свела их вместе в мирное время.

На постое в деревне Эрик жестоко убивает хозяина дома за то, что тот прятал от него еду. Кнут запирает его молодую дочь в схроне, опасаясь, что девушка станет следующей жертвой обезумевшего брата. По случайному стечению обстоятельств девушку так и не выпускают. На следующий день братья оставляют основной отряд и вместе с тремя русскими капитанами решают исследовать обширное болото – последнее белое пятно на карте. В топях, среди поваленных деревьев, Кнута начинает преследовать жуткий призрак покойной девушки. Самое странное, что она не могла умереть от голода и жажды, потому что в схроне было полно еды. Кнут ничего не понимает и хочет вернуться к ней. В этот момент крошечный отряд находит деревню в центре болота…

Финский триллер подарил мне множество впечатлений и один ночной кошмар. Фильм снимали ранней весной в лесных дебрях. Видеоряд выдержан в холодных тонах. Повсюду грязь, талый снег, ледяная вода и сырые стволы деревьев. В центре болота деревня и семьдесят молчаливых жителей, а рядом загадочная сауна. По словам старосты, сауна была построена задолго до деревни, задолго до монастыря, на месте которого выросло поселение.

Жители болота ведут себя странно: кто-то врывает глаза, кто-то жует собственный язык, кто-то изрыгает потоки крови изо рта. Кругом загадки и мерзкие образы, навеянные диковинными финскими легендами или воображением создателей. Благо все это сглаживают потрясающая музыка и мрачные пейзажи, которым позавидуют многие западные фильмы ужасов.

На мой взгляд, самая слабая часть фильма – его историческая составляющая. Конец периода «Долгой вражды» воссоздан скорее для антуража, чтобы мы «поверили» в место и время действия. Один уважаемый сценарист Александр Эммануилович Бородянский говорил студентам примерно следующее: «Вы должны досконально изучить эпоху, о которой собираетесь писать. Если чувствуете, что это вам не по силам – лучше не беритесь. Представьте, что кто-то посмотрит ваш фильм и повторит ошибки, которые вы допустили в собственном фильме и т.д.» Разумеется, создатели не стали обременять себя титаническим трудом как, например, Жан-Жак Анно, изучивший быт Италии 14 века от вилки до архитектуры аббатства задолго до съемок «Имя Розы». Бюджет «Сауны» почти миллион евро, вполне приличный, чтобы достать необходимый реквизит, но для Юсси Аннила был важен только идейный замысел. В итоге русские грамоты написаны по всем правилам второй половины двадцатого века. Кнут зачем-то носит с собой средневековый меч, а русские (в польских камзолах 19 века) пьют чай (впервые завезенный в Англию в начале 17 века) из фарфоровых чашек (появившихся во Франции в 18 веке). На мой взгляд, это ужасно.

Окончательно сбивает с толку сарказм создателей фильма касательно «смывания грехов». К болотной сауне финские суеверия непосредственного отношения не имеют. Все что случается с людьми, вошедшими в недра адской «стиральной машинки», язык не поворачивается назвать очищением. В фильме сауна воплощает скорее образ эшафота. Вошедший в нее человек проходит испытание веры, силы духа и чистоты, а поскольку безгрешных людей на свете осталось примерно столько, сколько динозавров, то выйти на свет Божий суждено немногим. В этом кроется главный обман и ирония. Героям попросту не оставляют выбора.

Основополагающий и финальный кадр – движущаяся вода ручья: чистая, прозрачная, ледяная… внезапно окрашивается в багряный цвет. Смысл притчи ясен и прост. Людям, проливавшим кровь ради удовольствия, никакая волшебная сауна не поможет и они вопреки ожиданиям смывают грехи собственной кровью. Такова цена разгульной жизни лишающей грешника человеческого лица.