Софья Гиацинтова

Советская российская актриса, театральный режиссёр, педагог.

КиноПоиск: https://www.kinopoisk.ru/name/339979

Софья Гиацинтова родилась 4 августа 1895 года в Москве в дворянской семье профессора-искусствоведа Московского университета Владимира Гиацинтова.

Отец Софьи после революции стал директором Музея изящных искусств. Мама Гиацинтовой была из рода Чаадаевых, и родной брат матери был последним наследником Петра Яковлевича Чаадаева, которого в семье почитали, им гордились, и взрослые и дети звали его «дядя Петя». В детстве Софьи была даже такая игра - в «опасного дядю Петю», причем в нее Гиацинтовы позже играли много лет.

Семья Гиацинтовых была большой - родители, старшая сестра и многочисленные гостившие родственники. Дома Соню называли Фуфа, и она была всеобщей любимицей – у нее было природное умение радоваться тому, что ее окружает, причем – даже самым простым вещам. Домашние праздники, любимая няня Бота, летний выезд на дачу, гимназия, книги, подруги, отец, которого она обожала, - все это было счастливым детством Фуфы. Тарахтенье коляски, въезжающей по березовому мостику в Лаптево, - они с сестрой называли «звуком счастья». Еще Соня всегда вспоминала этот мостик, когда смотрела на «Белые кувшинки» Моне. Однажды много позже и по другому поводу Гиацинтова произнесла слова «захлебываться жизнью». Именно такое ощущение было в детстве и юности Сони – она словно захлебывалась жизнью. При этом Соня не была избалованной: в семье Гиацинтовых царил культ напряженной внутренней жизни. Гости Гиацинтовых удивлялись: «Вы производите впечатление не живущей вместе семьи, а людей, наконец, встретившихся для обсуждения важного события».

Родственник Гиацинтовых А.А.Венкстерн приобрел в конце XIX века имение Лаптево в 25 верстах от Каширы (современный Ступинский район), где отец Софьи выстроил двухэтажный деревянный дом. Именно там прошло детство Софьи. В Лаптево был создан литературно-художественный кружок, в который вошли дети Гиацинтовых–Венкстерн. В этом кружке впервые проявился сценический талант актрисы. В семье вообще Гиацинтовых почитали театр. Отец принимал участие в работе Шекспировского общества, сам писал пародийные пьесы, а дома то и дело устраивали любительские спектакли, образцом для которых служили премьеры Малого и Большого театров.

Гимназисткой впечатлительная Соня сначала влюбилась в Шаляпина, затем в Собинова, потом в Качалова. Она мечтала стать актрисой, в гимназии увлеклась драматическим искусством, занималась в группе артистки Художественного театра Е.П.Муратовой. После окончания Высших женских курсов в 1910 году она была принята по конкурсу в Художественный театр, где сидела на репетициях и выходила на сцену в бессловесных массовках, но в 15 лет Соня о большем и не мечтала.

Гиацинтова дебютировала на сцене в 1911 году в спектакле «У жизни в лапах» Кнута Гамсуна, где сыграла горничную рядом со своим кумиром – Василием Качаловым. Гиацинтова с энтузиазмом вошла в молодую группу артистов Художественного театра, начавших заниматься по системе Константина Станиславского и впоследствии составивших ядро 1-й Студии под руководством Л.А.Сулержицкого. Занятия по системе вел в группе Евгений Вахтангов. С легкой руки Качалова в Художественном театре Гиацинтову тут же прозвали Фиалкой или Фиалочкой. В театре Соня вызывала умиление. Она была талантлива, восторженна, прилежна и ходила по театру, не дыша. Вокруг нее не переводились поклонники, она принимала их ухаживания, но предпочтения не отдавала никому.

Гиацинтовой во МХАТе повезло не только потому, что она застала всех знаменитых «стариков», и что ее оценили Станиславский и Немирович-Данченко, но и потому, что она попала в театр в тот момент, когда в него пришла группа молодых и талантливых людей. Помимо Гиацинтовой в этой студии учились Михаил Чехов, Алексей Дикий и Серафима Бирман. Компания быстро обрела самостоятельность, стала называться Первой студией МХАТа, а потом и МХАТ-2. Софья Гиацинтова понемногу становилась ведущей актрисой этой труппы.

В первом же спектакле студии «Гибель «Надежды» Г.Хейерманса в 1913 году Гиацинтова сыграла Клементину, затем в ее репертуаре появились такие роли, как Ида в постановке «Праздник мира» Г.Гауптмана в 1913 году и Фея в спектакле «Сверчок на печи» Диккенса в 1914 году. Критик К.Л. Рудницкий писал, что блистательным актрисам 1920-1930-х годов не удалось затмить особый талант Гиацинтовой: «Не обладая свойственной ее соперницам энергией и раскованной смелостью игры, напротив, скорее обнаруживая сдержанность, склонность к мягкой растушевке роли, Гиацинтова приносила с собой на подмостки благородную интеллигентность, духовность высокой... пробы».

В МХАТе Гиацинтова работала до 1924 года. В театре она познакомилась с Иваном Берсеневым, который был принят в Художественный театр в 1911 году вскоре после Гиацинтовой, но роман их начался лишь тринадцать лет спустя. Соня сразу отметила появление в труппе молодого красавца, на которого, в свою очередь, произвела впечатление хорошенькая Соня. Впрочем, не менее пристальное внимание он обращал и на других актрис. Старшие товарищи советовали Гиацинтовой держаться подальше от этого жуира, и она послушно следовала их советам. «Я побаивалась его - влюбленного разом в нескольких женщин, грешного, неверного и горячего», - вспоминала потом Софья Владимировна. Но в летнем воздухе 1924 года было что-то особенное, и в это время соображения благоразумия в отношении Берсенева отошли для Софьи Гиацинтовой на второй план. Свой роман им пришлось скрывать от окружающих целый год: Берсенев был несвободен, а друзья осуждали Гиацинтову, считая, что этот герой-любовник непременно принесет ей несчастье. Однако вопреки опасениям знакомых Гиацинтова и Берсенев были безумно счастливы.

Спектакли МХАТ-2 гремели по Москве и то, что гениальный Михаил Чехов вскоре остался за границей, ослабило, но не сломило труппу. В Берсеневе обнаружился талант режиссера и администратора, и после эмиграции Чехова он стал художественным руководителем МХАТ-2. Но времена менялись, все чаще МХАТ-2 обвиняли в идеологическом расхождении с линией партии и поносили в газетах. В 1934 году МХАТ-2 закрыли как неблагонадежный, и для Гиацинтовой это была настоящая трагедия. Закрытие театра было столь молниеносным, что артисты не смогли даже забрать из гримерных свои личные вещи.

Группу учеников Станиславского, долгое время работавших под руководством Михаила Чехова, принял режиссер Е.О.Любимов-Ланской, возглавлявший Театр имени МОСПС (ныне – Театр имени Моссовета). Серафима Бирман приступила к репетициям «Вассы Железновой» Максима Горького. Вторая редакция пьесы, завершенная автором незадолго до смерти, еще не была известна, поэтому премьеру ждали с особенным нетерпением. В спектакле, вышедшем в 1936 году, Гиацинтова сыграла Рашель. Говорили, что лучше нее эту роль сыграть так никто и не смог. Она не играла, а скорее «танцевала» роль, она не повышала голоса.

Критик В.Залесский хвалил Гиацинтову: «Ни на одну секунду зритель не сомневался в том, как поступит Рашель, когда ей придется выбирать между сыном и тем делом, которому она посвятила свою жизнь». Член Художественного совета Комитета по делам искусств при Совнаркоме СССР А.Гурвич писал, что Рашель противостоит Вассе, как Европа Азии и что «ее изящество и чистота - от европейской цивилизации». Однако в пьесе Горького Рашель изъяснялась в таком стиле: «Ну это вы... врете!» и поэтому Гурвич считал, что Рашель Горькому не удалась и что «строгая, корректная и тонкая игра артистки оживила несколько сухой, публицистический текст», и что успех Гиацинтовой достигнут «за счет заметного отклонения от авторского замысла». Гиацинтова интеллигентной игрой улучшила текст корифея советской литературы.
В конце 1930-х годов муж Софьи Гиацинтовой Иван Берсенев перешел в Театр имени Ленинского комсомола. Тогда этот театр очень любили москвичи. Именно в эпоху Берсенева он сменил имя «ТРАМ» на «Московский театр имени Ленинского комсомола». С Берсеневым туда пришли Софья Гиацинтова, Серафима Бирман, Ростислав Плятт и Аркадий Вовси.

В Театре имени Ленинского комсомола Гиацинтова провела более сорока лет – она выходила на сцену в главных ролях, ставила вместе с Берсеневым спектакли, занимая все более ответственное положение в труппе. На ленкомовской сцене Гиацинтова сыграл значительные роли - Нору в спектакле «Кукольный дом» Ибсена в 1939 году, Наталью Петровну в спектакле «Месяц в деревне» Тургенева в 1944 году, Сару в спектакле «Лисички» Хелман в 1945 году, Марию Александровну в спектакле «Семья» Попова в 1949 году, тетю Тасю в спектакле «Годы странствий» Арбузова в 1954 году, Раневскую в спектакле «Вишневый сад» Чехова в 1955 году.

Семейная жизнь Гиацинтовой с Берсеневым закончилась в 1949 году, когда он выбрал новую спутницу жизни - Галину Уланову, но Гиацинтова заранее все простила. Когда умирал Берсенев, Римма Маркова, которая была в то время еще студенткой, рассказывала: «Мы так плакали о нем! Софья Владимировна, когда он уже лежал в больнице, говорила мне: «Молитесь за Ивана Николаевича. Он хочет ставить «Жанну д’Арк» с вами».

Гиацинтову окружал мир, для которого понятие нравственного компромисса было естественно, как воздух. Она была обласкана властью и действительно сыграла немало идейно выдержанных ролей, получала Сталинские премии, жила с человеком, которого в театральных кулуарах именовали Ванькой-Каином за виртуозное умение сочетать творчество с правительственными заказами. Непостижимым образом, однако, ей удавалось существовать от всего этого немного в стороне. Она участвовала в окружающей кипучей жизни и одновременно тихо, но внятно держала дистанцию. Видимо, эта позиция шла все от той же природной, естественной любви к миру. Гиацинтова была слишком жизнерадостна, чтобы его отвергать, но и слишком хорошо представляла, что такое норма, чтобы проникнуться духом эпохи.

После смерти Ивана Берсенева с 1952-го по 1957-й годы Гиацинтова была главным режиссером Театра имени Ленинского комсомола. Она поставила спектакли «Месяц в деревне», «Семью», «Годы странствий» совместно с В.Соловьевым и «Вишневый сад» совместно с А.Пелевиным.

В 1955 году Софье Гиацинтовой было присвоено звание народной артистки СССР. Марк Захаров рассказывал: «Берсенева я не застал. А вот с Софьей Владимировной Гиацинтовой некоторое время поработали — в мире, согласии и взаимопонимании». Взаимопонимание она находила со всеми.

С 1958 года началась новая эпоха в ее творческой жизни – она перешла на работу в Московский Драматический театр имени Станиславского, а в 1961 году сыграла в спектаклях «Бесприданница», «Дым отечества» и «Беспокойная старость».

Так случилось, что в кино, в отличие от театра, актриса в основном играла роли в идеологически выдержанных фильмах. Одной из самых известных ее работ стала роль Варвары Петровны в драме Михаила Чиаурели «Клятва» в 1946 году. Ее героиня отправлялась пешком в Москву, чтобы передать Ленину письмо от земляков. Узнав о смерти Ленина, Варвара Петровна попадала на Красную площадь, где передавала письмо лично Сталину, который произносил на трибуне клятву верности идеалам Ленина. Особенной художественной ценности эта работа не имела, зато она принесла актрисе Государственную премию СССР.

Были и другие подобные картины, например, «Падение Берлина» в 1949 году того же Михаила Чиаурели.

На протяжении многих лет Софья Гиацинтова воплощала на сцене и экране образ матери Ленина, в частности в картине «Семья Ульяновых» в 1957 году.

Софья Гиацинтова умерла 12 апреля 1982 года в Москве и была похоронена на Новодевичьем кладбище.

Еще