_{«Две трети проблем, одолевающих любого мужчину, моментально отпали бы, 
не стремись он к всё новым и новым любовным приключениям.»
— Филип Рот «Умирающее животное»}

Мы рождаемся, растем, взрослеем, мудреем…  А для кого-то просто стареем. Как говорится, мудрость приходит со старостью, а иногда старость приходит совсем одна. Это, уж простите, кому как, у кого какая конституция души. Но по всей своей длинной или короткой линии жизни мы испытываем различное чувство любви. И каждый раз поражаемся 

очередному уровню, такому новому, неизведанному  доселе, новым порывам своих чувств, эмоций, возможностей. Мы сравниваем эту любовь с прошлой любовью, сравниваем тело, сравниваем, как мы любим и как нас любят. Ох уж эти сравнения! Почему? Ну, я не знаю, уж извините, сей термин — не моя стезя в Любви. Зато  наш главный герой Дэвид Кепеш в фильме «Элегия», несмотря на свой опыт, свой склад ума, свой статус в обществе, оказался обычным шовинистом и ЭГОистом. Побывав один раз в браке, который принес ему одни разочарования, Дэвид решил, что секс это круто, остальное все туфта и кандалы. Его девиз — «Я хочу бурного секса, но без обязательств! Я хочу, чтобы эта женщина принадлежала мне и только мне, но чтоб не шлындала по дому моему туда-сюда» (ну, и дальше как у Марфушки - «Хочу! Хочу! ХОЧУ!»).  «Элегия» — это и вправду монотонное, грустное размышление о жизненной позиции главного героя. Он, как кастрированный кот, ходит, подвывая мяуканьем на свою кастрированную жизнь (два года выл!!!), не осознавая, что кастрацию-то себе сделал он сам. Местами мне самой хотелось завыть, как та собачка у Рисы Захаровны.
 

— Ну, а что же малышка Пенелопа Крус?
— О! Она  играла... как… как...
— Да как обычно во всех своих фильмах  — посредственно!

Ну, не дано, не дано девушке быть актрисой первого плана. Были мы на вашей Кубе!  Нет там таких кубинок!!! Они там глазами беззвучно кричат о своей страсти, да простит меня Крус, в её кошачьих глазках я этой страстной любви не увидела. Зато её красивая, студенческая грудь со своей ролью справилась. Единственное где была убедительна Крус — это в роли майского дерева бревна. Вообще весь фильм тащили на своих горбах двое актеров — Бен Кингсли и Деннис Хоппер. Жизненная параллель этих двух друганов  весьма гармонировала в картине, позволяя зрителю допетрить, как могут складываться пути людей, выбирая  тот или иной шаг по жизни.

А вот операторская работа Жан-Клода Ларрье (хвала  французам) весьма недурна — кадр за кадром умеренные городские пейзажи, море в созвучии с музыкальным сопровождением. Именно музыкальное сопровождение — произведения Баха, Бетховена, Сати, Леонард Коэн «Dance Me To The End of Love» и многие другие, не позволили мне преждевременно вырубить эту кинишку и не кинуть пультом в телевизор, ибо другие вещи вообще бы утопили этот фильм (Хвала Всевышнему, что не впиндюрили Мосне). Постельные сцены также были в полном миноре, адажио, эспирандо, флебиле, мэсто, морэндо, состэнуто, и наконец, не побоюсь этого слова — пэрдэндоси! А одним словом — «зевая». И что самое печальное, ведь ни разу не стаккато! Не знаю, что там хотела показать в фильме режиссёр Изабель Койшет, если подчеркнуть всю глубочаемость шовинизма главного героя, то ей это удалось, если воспеть элегию, как произведение, то уж хренушки. Получилось не грусно, а  вяло, НЕ упругенько, Не влажненько,  до фига НЕ.

Фильм поставлен по роману Филипа Рота «Умирающее животное». Вот тут,  дорогой мой читатель-зритель, я  и позволю себе сравнение. Надо сказать, что «Элегия» вышел в  2008 году, а сам роман «Умирающее животное» был написан Ротом в 2001году. Но еще в прошлом веке (боже мой, я старею!) в 1987 году мир увидел французский фильм «Болезнь любви» по А. Жулавскому, где стареющий мудреющий врач, которого шикарно сыграл Мишель Пикколи, влюбился в молоденькую девушку, которую потрясающе сыграла Настасья Кински. Разница в том, что в «Элегии»  Дэвид испытывал ревность к прошлому и годам, а в «Болезнь любви» Рауль испытывал ревность к реальному сопернику и своим годам. НО не могу вам не передать ту гамму чувств, которые ты сидишь и испытываешь на протяжении всего фильма. В «Элегии» она, как в одном  звучании, в одной позиции, в одном темпе — фригидна. Все так пафосно и глупо на фоне этих эгоистично-детских мыслей профессора. В «Болезни любви» вы переживете каждый кадр, как за профессора, так и за малышку Настасью, так и за молодого Англада. Вы будете то взлетать, то падать, то плакать, то злиться на протяжении всего фильма. И если вы меня спросите: «Что лучше посмотреть  «Элегию» или «Болезнь любви»?», — то я вам отвечу: «Болезнь любви»!

Нельзя отказываться от любви, если любовь взаимна. В обоих романах писатели прекрасно подали факт наказания, когда ты отказываешься ради своего эгоизма. Страдаешь не только ты, но и твои близкие, которых  ты так безумно любишь. Так может не стоит, товарищи страусы, прятать голову в песок да показывать свой зад все время, а все-таки позволить захватить тому вихрю любви и наслаждаться ею столько, сколько вам отведено. Наслаждаться каждым мигом с любимой, изучать каждый кусочек её тела, не думая о том, кто следующий будет обнимать  и целовать ее, не думать о своем возрасте, когда она растворяется в ваших объятиях, не думать о том, как она будет смотреть кому-то в глаза, когда она достигает своего пика наслаждения.
Не думать — а любить! Ведь ОНА… Она тоже не вечна…

@ Wed, 23 Oct 2013 12:18:01 +0400