«Он с ногами заберётся в твои мысли и надежды. Упадут на землю клочья окровавленной одежды» - группа «Облачный Край», «Нападение монстра на двупалый индивидуум»

 

Фильм Стюарта Гордона рвёт экзистенцию зрителя на британский флаг. Как говорят, из извне – прямо в карьер! Хоррор-шедевр Гордона «Извне» - это иррациональная реакция на рационализм. Фильм Стюарта – это, по сути, некий «Солярис» наизнанку. «Солярис», в котором Говард Филлипс Лавкрафт своими

мифами Ктулху легко кроет этические философствования Станислава Лема по поводу ответственности – ответственности творящей и разрушающей…

Что больше всего пугает человека? Где заканчивается боязнь и начинается страх? Прав ли Кьеркегор, утверждавший, что страх – это головокружение свободы? Боязнь и страх…

Боязнь проистекает из угрозы. Явления и обстоятельства. Сублимированная социумная боязнь. Привидения, вампиры и зомби. Во всех случаях угроза реальна и определена. Страх начинается там, где на смену определённости приходит неопределённость. Что там, за поворотом? – вот вопрос вопросов! Не секрет, что слово «поворот» в связи с непредсказуемостью того, что находится за поворотом, очень часто у поворачивающих за поворот рифмуется со словом «рот».

Стюарт Гордон поставил свой фильм «Извне» по мотивам рассказа Лавкрафта «Из глубин мирозданья». Того Говарда Филлипса Лавкрафта, который в качестве базиса и надстройки своего творчества использовал психологический ужас неизведанного. Лавкрафт сталкивал человека с тем, что невозможно объяснить. А ведь в этом и проявляется основное свойство страха! Всё незначительное отступает на задний план, и остаётся само существование. Человек поднимается над бездумным проживанием и незамедлительно производит ревизию своих ориентиров.

Лавкрафт творил в Америке, во времена «Великой депрессии». А ведь именно в переломные времена, в те времена, когда уходит размеренность жизни, и появляется страх. Со страхом начинает отчётливо проступать несовершенство мира. Вера в науку? Надежда на лучшее? Эти мифы уходят. Им на смену приходит страх неопределённости, который окружает человека со всех сторон. От него не скрыться, потому что даже не знаешь, от чего бежать. В это же время мир поворачивается к человеку самой пугающей и мерзкой стороной.

И нет ничего удивительно, что именно в 1986 году режиссёр хорроров Стюарт Гордон взялся за рассказ Лавкрафта, датированный 1920 годом. Эти времена роднит грядущий передел мира и приближающееся время имитаций.

Фильм, по сути, представляет эксперименты по изучению диад, то есть пар субъектов, включенных, как говорится, в процесс взаимодействия в искусственных, лабораторных ситуациях. Но ведь «для более глубокого понимания рефлексии ее необходимо рассматривать не на диаде, а на более сложных организованных реальных социальных группах, объединенных значимой совместной деятельностью». Вот тогда и вспомнил Гордон про магнитный резонатор, стимулирующий шишковидную железу человека.

Конечно, сложно просчитать любой процесс - дыхательная йога, медитация или колка орехов - ничто не может пройти идеально и без огрехов. Только необходимо учитывать, что в жизни всё взаимосвязано. Промочишь ноги – откажет горло. Промочишь горло – откажут ноги. Вот и у доктора Эдварда Преториуса, изобретателя резонатора, посредством которого можно было общаться с потусторонним миром, во время одного из экспериментов отказала голова. Ну, не то, чтобы отказала – её просто откусило чудище из параллельного мира. Как говорится, «неожиданно разъярилось – и откусило!»…

Понятно, что после этого зритель эмоционально мотивирован к дальнейшему просмотру, зритель, как говорится, заинтригован и эрогирован.

Динамика «Извне» - как «движуха» в аэропорту Франкфурта-на-Майне. Плюс ко всему этому ряд представителей существ из «глубин мирозданья». Как говорится, в ассортименте… Невольно вспоминаются прикосновения к щекам пальцев чьих-то ног, когда проходишь плацкартный вагон. Как говорится, прописали свечи - готовь свой канделябр!

Итак, пригоршня спойлеров: после того, как Преториуса ( дружно вспоминаем имя безумного учёного из картины «Невеста Франкенштейна» 1936 года. Точно! Тёзка! ) нашли обезглавленным на полу, подозрения пали на профессорского ассистента Кроуфорда Тиллингаста. И вот тройка в составе отрешённого Тиллингаста, психиатра-симпапульки Кэтрин МакМайклс и смуглого негроида-юмориста Баббы, прётся к резонатору в поисках истины. Далее события развиваются, как в том анекдоте: «- Пить будешь? - Нет. - А баба твоя?..»

Кстати, по поводу актёрской игры. Халтуры нет! Как говорится, плохим танцорам – широкие па, а немировичам-данченкам от хоррора – станиславские! Впрочем, довольно сложная задача – шлёпать по кругу, у которого везде центр, а окружности нет нигде, если говорить на языке схоластики.

Что же в результе получилось у Стюарта Гордона? Каин или Авель? Чёт или нечет? Перед или зад? Черепаха или грифон? Да не трогайте Кэрролла, он не в курсе! Спросим лучше об этом у Джефри «Реаниматора» Комбса.

- Спрашиваете, в чём суть творения от Гордона? Где она? Так вот же она – частично вокруг героини Барбары Кремптон намотана!..

Понаблюдай и ты за генезисом героини Барбары. Понаблюдай, как стекающая по животику психиатра Кэтрин МакМайклс лёгкая эротика трансформируется в поток маниакальных позывов и порывов. Видимо, не знает психиатр-молодуха пословицы «шишковидные железы менять – только время терять!»…

Нужно отметить, что Стюарт Гордон и Говард Филлипс Лавкрафт как бы дополняют друг друга. Как говорится, тандем, спустя 66 лет. Гордон, который уже неоднократно обращался к творчеству Лавкрафта, привнёс в фантазмы Говарда необходимую долю иронии и юмора, а также нормального человеческого общения, наличие которого до сих пор вызывает вопросы у исследователей текстов Лавкрафта в свете отсутствия этого наличия. Правда, некоторые тонкости изящной прозы Говарда оказались неподвластны Гордону, но эти огрехи легко кроет камера Мака Альберга, который сотворил для 1986 года фильм в формате как минимум 5D. А чтобы уж совсем отвлечь зрителя от ряда нестыковок, в «Извне» булькает, уркает и муркает саунд-хоррор-трек от Ричарда Бэнда, харкаясь иногда сочными музыкальными фрагментами.

Получилось сцилло-харибдное кино. И, в тоже время, кино флагманское, кино векторное и атмосферно-климатическое. Представьте себе фильм, где одного из героев бьёт мутировавшая летучая мышь, частично съедает зубастый червь-монстр, героя закалывают ножиком, испепеляют, ему вырывают волосы, заставляют есть мозги… Вдобавок, шишковидная железа пробивает герою лобную кость, превращаясь в «третий глаз», лицо кусают слизни…

Для чего всё это? Кому нужна 81 минута режиссёрских потуг авторской трактовки «Гамлета»?! Правда, у ветерана хорроров Гордона в роли принца датского поочерёдно выступают шишковидные железы героев фильма, так называемые «третьи глаза» бедолаг от трэш-эксплотейшн… Впрочем, это не снимает с повестки тот самый извечный вопрос. Как говорится, быть или не быть?

Парадоксально, но, по прошествии некоторого времени, кино хочется пересмотреть, что, безусловно, свидетельствует о таланте автора. Многие смотревшие «Извне» отмечали, что с последующими просмотрами творение Гордона приобретает и глубину, и многозначность, о которых, правда, старается ничего не говорить претенциозная критика. А зря. Картина Стюарта Гордона хороша, может быть, даже очень хороша! Конечно, она не гениальна! Конечно, фильм «Извне», при желании, можно и утопить, ведь этот фильм не из категории того кино, которое, как говорится, не тонет. Главное – он смотрибелен! К тому же, в качестве подарочного бонуса, тебе, зритель, предлагается именно тот самый перевод – из восьмидесятых… С идиомами-хитами «срань господня» и «сдохни, сука».

Вот только одна просьба к тебе, зритель. Будешь смотреть «Извне» - ни в коем разе не трогай свою шишковидную железу! И пусть тебя не вводят во блуд садомазохистские игрушки в доме профессора Преториуса! Понятно, что Кальбаум нам не указ! Но, тем не менее, ностальгируй грамотно, мой дорогой читатель. А уж если ты впервые будешь смотреть творение Гордона, то помни: опытная физика «в равной мере прибегает к механическим, динамическим и даже психологическим моделям так, словно, избавившись от онтологических притязаний, она получила право с полным безразличием относиться к классическим антиномиям механицизма или динамизма, которые предполагают существование природы в себе».

 

P. S.

«Добрый вечер, в эфире «Радио ностальжи». Вы слушаете нас, если вы не ханжи. Если вы повседневны, будничны, ирреальны, хоть какую то капельку сентиментальны. Умиляют и трогают - это год создания, год закладки фундамента или сдачи объекта в эксплуатацию - О, храни нас боже, ностальгирующую нацию! Но ко мне уже подходит охранник, поэтому больше ни строчки! Плёнка будет засвечена, порвана или запутана, скачанные временные файлы - сразу удалены с компьютера… Это добром не кончится… Все эти коллекции марок, спичечных этикеток, театральных программок, подшивок газеты мне вшиты за шиворот… И так крепко вшиты, что все пути переосмысления уже давным-давно перекрыты… Поэтому вот мой коврик, вот кинопроектор, восьмимиллиметровая мультипликация - идеальные условия для ностальгической медитации…»

 

P. P. S.

Пояснение для «чайников» ) : данный текст написан в би-формате «ироничная псевдонаучность» с элементами сарказма.

Касаемо оценок «Извне». Почившему Говарду Филлипсу Лавкрафту – 10. Ещё не почившему Стюарту Гордону – 1.

Впрочем, Гордону на оценки – особенно мои – как говорится, начхать и «пиливать»! С той поры, как Стюарт в 1968 году, на последнем курсе университета Висконсина, где он учился лицедейству, поставил пьесу по «Питеру Пену», в которой Питер был хиппи, Тинкер Белл гомосексуалистом, а само путешествие в Нетландию галлюцинацией под воздействием ЛСД, Гордон думает не про оценки. Пусть ставят хоть нули, - думает он. Лишь бы только не арестовали! Как тогда, в 1968, в Мэдисоне…

@ Wed, 30 Oct 2013 21:59:49 +0400