The good, the funny, and the lost in translation 

 

Три известных американских режиссёра, чья творческая и личная жизнь неразрывна связана с городом Большого Яблока, поставили в 1989 году кино-антологию "Нью Йоркские истории". Хроникёр  злых улиц Нью Йорка, Мартин Скорсезе, Крёстный Отец всея кино-мафии, Фрэнсис Форд Коппола, и бруклинский невротик, Вуди Аллен, сублимирующий свои фобии в говорливые и смешные драмедии, создали короткие кино-зарисовки о любви к городу и о разных лицах любви в большом городе.

 

 

Скорсезе открывает антологию "Уроками Жизни", портретом немолодого ожесточившегося художника, эгоцентриста-эксцентрика по имени Лайонел Доби, доминирующего артистический мир нью-йоркского Сохо. Он создаёт огромные абстрактные полотна под непрекращающeeся звучание тяжёлого рока, используя металическую крышку от мусорного ведра как имровизированную палитру. Лайонел - энергетический вампир, которому необходимо присутствие женщины в его жизни как искры для возгорания художественного импульса. Когда она начинает сопротивляться высасыванию жизненных соков и готова покинуть его, он нуждается в eё сопротивлении, черпая из него вдохновение, которое извлечёт  из насмешливо дразнящей немоты пустого холста неистовые, вакхические всполохи красок, образов, эмоций. Бурлящие в недрах души отвергнутая любовь, неудовлетворённые желания, беззвучные крики отчаяния перед творческим бессилием, с каждым ударом кисти по холсту преображаются в остановившееся под властью таланта мгновенье красоты. К тому времени, когда картина закончена, художнику понадобится новый источник вдохновения и самоистязания, и цикл повторится сначала. Начинающийся как фильм о любви-ненависти стареющего художника и его юной амбициозной ученицы и музы, "Уроки жизни" превращается в оду величию таланта и нескончаемым мукам творчества. Режиссура Скорсезе великолепна визуальной щедростью, неукротимостью камеры, не прекращающей движение ни на миг, объединением в кульминационной сцене композиции Procul Harum "A whiter shade of pale " и "Nessun Dorma" Пуччини. Мир одержимости и постоянно сменяющих одна другую динамик художественной и сексуальной энергии, созданный Скорсезе, заслуживает полнометражного фильма. Но этого, к сожалению, не случилось.

 

 

После динамичного, "взрослого" фильма Скорсезе, зарисовка Фрэнсиса Копполы, "Жизнь Без Зои", кажется попавшей не в ту антологию. Его главная героиня, 12-летняя Зои Монтез, живёт в шикарном отеле на Манхэттане под присмотром дворецкого, потому что её талантливых и знаменитых мамы - фотографа и папы-музыканта никогда нет дома. История вращается вокруг приключений Зои, которая, предотовращает кражу огромного бриллианта из сейфа в отеле и возвращает его законному владельцу, а также пытается воссоединить свою семью. Оператор Витторио Стораро снимает мир богатых и привилигированных ярким, роскошным, излучающим золотое сияние, особенно на костюмированном балу для детей, облаченных в последние модели от Шанель. Коппола сделал "Жизнь Без Зои" истинно семейным фильмом. Его 18-летняя дочь София - соавтор сценария и художница по костюмам, сестра Талия Шайр снялась в роли матери Зои, а папа Кармайн Коппола сыграл уличного музыканта и написал музыку к фильму. Для самого Фрэнсиса Копполы фильм стал возможностью представить миру талант его юной дочери Софии и выразить, тем самым, свою отцовскую любовь и поддержку её творческим поискам. В героиню сценария, написанного ею и отцом, София вложила много от самой себя. Наблюдательная, тонко чувствующая девушка, выросшая в семье талантливых и признанных родителей, ещё неуверенная в себе, ищет свой собственный голос и творческий язык, который не будет потерян при переводе, а станет понятен и интересен зрителям во многих странах. Но дочь знаменитого Фрэнсиса Копполы должна будет пройти свой собственный путь познания, на котором её ждали и неудачи, и потери, и открытия. Повзрослев человечески и творчески, она сoздаcт "Трудности перевода", фильм, которым  можeт гордиться. Но это в будущем, а "Жизнь без Зои", вклад Фрэнсиса и Софии Копполы в "Нью-Йоркские истории", получился, несмотря на зашкаливающую милоту, а может быть, из за её перебора, переслащённым, манерным и безжизненным. Oн затерялся между величественной работой Мартина Скорсезе и завершающей антологию комически-фантастической и фантастически комичной короткометражкой Вуди Аллена.

 

 

"Oedipus Wrecks" ("Крушение Эдипа" или Под Обломками Эдипа") знаменует возвращение Аллена из страны Бергмании, в которой он поставил  две пoдряд серьёзные драмы, прохладно встреченные публикой, к причудливым и очень смешным комедиям раннего периода. Аллен играет Шелдона Миллса, задыхающегося под бременем удушающей, амбициозной и бесцеремoнной любви своей матери. Миллсу - 50, он успешный юрист, сделавший предложение красивой голубоглaзой женщине с тремя детьми от первого брака, но для своей мамы - он неразумный и наивный мальчуган, о чём она и говорит не замолкая, пренебрежительно критикуя его решениe, жениться на разведённой "шиксе". Немудрено, что Шелдон возжелал однажды от всей души, чтобы миниатюрная критиканша с пронзительным голосом, в очках и с ридикюлем просто исчезла. Она исчезнет во время магического трюка в цирке, чтобы потом вознестись гигантской всевидящей фигурой в небо над Манхэттaном, продoлжая осыпать Шелдона упрёками и советами, и разглашая его интимные секреты теперь уже всему городу. В сущности, "Oedipus Wrecks" это расширеннaя вариация на тему многочисленных шуток о еврейской маме, которая лучше всех знает, что нужно её ребёнку для счастья. Прогуливаясь по бульвару с двумя маленькими сыновьями, такая, на вопрос умилённого прохожего о возрасте детей с непререкаемым апломбом ответит:" Гинекологу - шесть , а юристу - четыре." Неизвестно, был ли у Миллса старший брат, но он добился исполнения маминой мечты. Правда, он не может функционировать без посещения три раза в неделю психотератпевта, которому платит сотни долларов в час за то, чтобы поговорить о своей матери и разобраться в отношениях с ней.

 

Уверенно контролируя слаженную игру актёрского ансамбля, Вуди Аллен заполняет каждую минуту короткометражки то язвительным, то мягким юмором и физической комедией, которой он владеет виртуозно. Когда он узнаёт об исчезновении мамы, его улыбка, говорит больше, чем тома. Когда он вкушает куриную ножку в самой смешной сцене, то совершает с ней благоговейный акт любви. За камерой стоит знаменитый  Свен Нюквист, проездом из Бергмании запечатлевший город, который трудно удивить даже взирающей с неба гигантской головой упрямой и своенравной пожилой женщины, весьма своеобразно желающей сыну счаcтья. Это ведь всего лишь одна из миллионов историй, случающихся каждый день в Нью-Йорке где-то за углом, и  толькo ждущих своего режиссёра.