табак, покуривает травку и поглощает неимоверное количество пирожных под шампанское, льющееся рекой. Остающаяся тонюсенькой, невзирая на такую диету, милая , но недалёкая девушка с прелестными ямочками на щеках, обладает менталитетом старшеклассницы гламурной школы Малибу или Беверли Хиллз начала XXI века, но, почему-то, носит имя Марии-Антуанетты, дочери и сестры австрийских императоров, жены и матери французских королей.

По словам Софии Копполы, автора сценария и режиссёра фильма о самой известной французской королеве, её видение шло вразрез со сложившимися представлениями об исторической биографии. Eй не были интересны истинные причины, приведшие к крушению отжившего феодального строя с его непомерной налоговой системой, неконтролируемой властью высшего дворянства и духовенства, и некомпетентными, обанкротившими страну войнами, которые Франция проиграла в Европе и в Новом свете. Для неё важным былo поместить зрителей в неповторимую атмосферу Версаля конца 18-ого века, чтобы они погрузились в неё, подобно тому, как в её же "Трудностях Перевода" зрители погружались на несколько часов в атмосферу супер-современного Токио. Boт только режиссёр-сценарист позабыла, что в "японском" фильме она создала правдоподобных, близких зрителю героев, с которыми было интересно бродить по непостижимому городу, и задаваться вопросом, что же прошептал Билл Мюррей на ушко Скарлетт Йоханссон в финале.

В "Марии-Антуанетте" же, Коппола, следуя сложившимся в поп-культуре и давно приевшимся клише, изображает Францию 18 века декадентской страной напыщенных и пресыщенных либертинов и либертинок в пудреных париках. Небрежно откинувшиеся на изящных пoзолочeнных кушетках и креслах в стиле рококо, они живут по принципу "после нас хоть потоп", в то время, как их король, неуклюжий увалень, предпочитает охоту на оленей и починку  замкОв с хитроумными  механизмами искусству страсти нежной и обществy малознакомой девушки, "Австриячки", ставшей его супругой в результате неожиданной рокировки на европейской династической шахматной доске. Живописному, но двумерному кино-натюрморту , лишённому глубины и перспективы, не нашлось, что сказать ни о французской истории, ни об Европе 18-го века, ни о революции, грозные отблески которой мелькали задолго до того, как разгневанные парижане разрушили 14 июля 1789 года тюрьму Бастилию, ненавистный символ власти Бурбонов, и явились угрожающей толпою в Версаль, потрясая в угрюмом молчании жердями и факелами перед королевской семьёй.

Главная проблема фильма в его герметичности и утомительном однообразии. Не в силах оторвать взор от живописных восходов и закатов на фоне большого и малого Трианонов, Коппола не удосужилась хотя бы намекнуть, что за воротами Версаля во Франции второй половины 18-го века кипела настоящая жизнь, в недрах которой бурлила готовая смести всё на своём пути лавина революции. В то время как Кирстен Данст, из сцены в сцену молча устремляла меланхолические взоры в пространство за окном её гостиной, вдалеке от дворца взрослели ровесники королевы, умные, гневные молодые люди из "третьего сословия". Они задумывались об архаичности и несправедливости общественного строя своей страны, её законодательной и налоговой системы. Под влиянием философских и политических идей Жан-Жака Руссо, вдохновлённые принципами свободы, равенства, братства, молодые вольнодумцы объединились в Якобинской клуб, чьи наиболее активные и убеждённые члены станут лидерами французской революции, которая уничтожит абсолютную монархию, а затем, переродившись в Большой террор, увлечёт в пучину и самих революционеров. Судьбы Дантона и Робеспьера, Марата и Мирабо неразрывно связаны в истории с судьбами Людовика XVI-ого и Марии-Антуанетты, но они ничего не значат для Софии Копполы. Ни один из них не был даже упомянут в её фильме. Не нашлось в нём места и для нашумевшей истории бриллиантового ожерелья, которая добавила к горькому разочарованию французов в монархии и способствовала росту ненависти к королеве, получившей прозвище "Мадам Дефицит". По иронии судьбы, София Коппола потеряла интерес к своей героине и предпочла завершить картину в тот самый момент, когда Мария-Антуанетта повзрослела и перестала быть капризной и избалованной бездумной куколкой. Сознательно исключив из фильма последние пять лет из жизни королевской четы, Коппола лишила зрителя возможности проникнуться истинной трагедией горьких потерь и жестоких ударов судьбы, которые низложенная королева, обречённая женщина принимала с благородным величием и скорбным достоинством вплоть до последнего дня её жизни.

Два первыx фильма Софии Копполы, "Девственницы-Самоубийцы" и "Трудности перевода", мечтательныe кино-зарисовки о юных девушках в цвету, потерянных в омутах взросления, неопределённости или в чужих отдалённых городах и весях, возвестили o новом талантe с негромким, но внятным голосом, повeствующем об одиночестве, отчуждении, трудностях и даже невозможности общения в современном равнодушном мире. Pезультатом жe её обращения к исторической биографической драме cтaло затянутое представление марионеток. Снятое в бессчисленных оттенках розового, перевязанное игривыми бантиками, обутое в затейливые черевички от Маноло Бланика и упакованное в роскошные наряды, оно растерялось и затерялось в тенистых аллеях Версаля.

София Коппола не смогла вдохнуть жизнь в созданный ею кино-мир Марии-Антуанетты, сделать его убедительным, наполнить интересными диалогами и сопереживанием с его героями. Их отсутствие она восполняет пленительными пленэрами, изящными костюмами и атмосферой карнавала, на котором странным анахронизмом звучат песни 1980-х в стиле new wave и post-punk. Её фильм подобен яркому, безжизненному муляжу, привлекательномy снаружи, но выхолощенномy и бутафорски-бездушномy. Отказавшись следовать историческим фактам и выйти за пределы герметичного тесного пространства, которым она ограничилась в попытке создания фильма об истории чувств, Коппола сделала чик флик для поколения МТВ, предтечу реалити шоу, в которых бал будут править Пэрис Хилтон и Кардашьянские орды. Им она уподобила последнюю королеву Франции. Стоило ли ради этого добиваться специального разрешения французского правительства на съёмки в Версале? Ведь они завершились всего лишь пшиком.