объяснение.» (Ф.Феллини)

Джульетта и духи – первый цветной фильм, снятый Феллини. Он выждал более 10 лет отработки производства многослойных цветных пленок, сделавших технологический процесс съемки цветного кино неотличимым от черно-белого и обратился к цвету. Феллини восхищался Ван Гогом, его черным солнцем, зеленым, фиолетовым небом,ярко-желтым пшеничным полем и благодарил художника за всем доступную визуализацию. Теперь Феллини проводит свой колористический эксперимент.

Съемки фильма проходили на окруженной соснами вилле, точной копии только что выстроенной виллы Феллини. Район Феллини очень быстро стал модным, виллы росли, как грибы после дождя, только гораздо шумнее, со свойственными новостройкам шумом, знакомствами, ссорами и вечеринками. Возможно, режиссер использовал фильм, как видеодневник того периода жизни, одновременно экспериментируя цветом.

Оператором фильма стал уже имеющий опыт цветной съемки Джанни ди Венанцо, музыку написал композитор Нино Рота. Двумя годами ранее Феллини с Джанни ди Венанцо и Нино Рота снял триумфальные "Восемь с половиной". Саундтрек Джульетты продолжительностью более тридцати минут ни разу не выступает на первый план, но фирменно поддерживает картинку. Прослушанный отдельно, саундтрек не «защемляет нерв» (для фильма о духах это было бы жестоко), а скорее напоминает новогодний мюзикл тех же 60-х с искрящейся феерией звуков.

В пространство цветного фильма зрителя вводят очень аккуратно. Первый кадр: подсвеченное, выхваченное из  темноты древесных стволов ярко-зеленая ива – водопад цвета, далее камера показывает панораму мягко освещенной  белой виллы за белым дощатым забором.  По всему фильму редко когда хочется сместиться в воображении от точки, с которой показывается сцена, разве что иногда зажмуриться от изрядного насыщения цветом.  Впрочем, как раз-таки фиолетового неба в картине нет.

Сюжет фильма достаточно прост: несколько дней, быть может, недель, из жизни обеспеченной супружеской пары. Домохозяйка Джульетта (Джульетта Мазина) на столе, сервированном для двоих, зажигает свечи длинной тонкой спичкой, Джорджо (Марио Пизу) приводит толпу друзей: с пятнадцатилетием совместной жизни, дорогая!

Феллини одновременно исключил себя и жену из круговорота сюжета и в тоже время наполнил пространство картины собой и Джульеттой. Джульетта Мазина категорически отрицала любое сходство персонажей с ними. Она говорила, что подобная покорность просто не в её духе, от неё бы Джорджо ушел с проломленной головой. Феллини немного мягче подтверждал это.

Джульетту и Джорджо окружает множество персонажей (родственники, соседи, друзья, встречающиеся раз в семь лет шарлатаны), типажи, соседи 60-х, шаржированные опытным карикатуристом Феллини. При этом образ самой Джульетты лишен тени типизации, но завернут в кокон видений из детства и настоящего. Реальность трудно отличить от видений, видения рвут настоящее – это фантасмагория Феллини, при просмотре одновременно изрядно напрягающая и изумляющая аккуратностью подачи.

Мужчина-женщина, достигший совершенства, Бишма, транслирует в сознание односложные звуки любви «пут», «фут», «плят» (взрослый зритель понимает, что именно эти звуки обычно слышат соседи). Испанский гость  рассказывает о корриде, выполняя несколько обводов красным платком: «Бык...умирает в своих собственных грёзах. Но это не шпага убивает его... а наше волшебное умение ускользать от него. Он отправляется в пустоту от горя». Директор цирка смахивает на ряженого Достоевского. А маленькая девочка привязана к кровати в языках пламени из лоскутов материи, как принято для уюта имитировать огонь в  летних кафе. Это реальность и видения Джульетты, постепенно расстающейся с мужем.

В финале Джульетта  проводит взглядом уходящий обоз видений, груженый, как повозка старьевщика и выйдет навстречу добрым голосам. Джорджо, груженый двумя чемоданами, уедет (подозреваю, что всё-таки с Габриэллой) на неопределенный срок: дорогая, «мне нужно побыть одному».

На главную роль планировалось пригласить Кэтрин Хепберн. На мой взгляд, Джульетта Мазина в роли тихой, благожелательно ко всем настроенной женщины, сохранившей в душе ребенка, но не травести – это лучшее решение. Джульетта Мазина – это человек, бесконечно близкий Феллини, и такая, лишенная экранной визуализации близость –  аромат, дух картины, ёе флёр и её шик.

Джульетта Мазина – это мимическая актриса, «Чаплин в юбке». Киноактер самого высокого уровня, живя в кадре, выполняет работу: «сыграть роль». Мимический актер выполняет работу: «сыграть роль, объяснить лицом и телом». Первые минуты фильма Феллини показывает свою героиню только со спины, заставляя зрителя обратить внимание на руки, походку, манеру поворачивать голову. Её, озаренное, наконец, огоньком свечи лицо становится точкой в эпиграфе-посвящении Джульетте Мазине и началом истории Джульетты экранной. Джульетта Мазина освободила картину от загружающих зрителя неверных движений актера, равнодушного, несогласного с ролью или аплодирующего ей. Она сделала образ Джульетты абсолютно чистым для восприятия, стала для впечатлительного зрителя островом безопасности среди визуализированных режиссером образов ярких цветов.

Фильм был прохладно принят в прокате. Супругам, чтобы заплатить налоги, пришлось продать виллу. И сейчас фильм признается не самым мощным творением режиссера. Но в 1989 году Феллини подписал контракт с издательством на публикацию книги «Джульетта», ставшей основой сценария фильма. Эту публикацию считают буквально посланием в бутылке маэстро, все жизнь с маниакальной педантичностью уничтожавшего любые наброски к своим фильмам. А вдруг, Феллини, довольный созданной композицией образов, счел, что картина прошла проверку временем, и напомнил любопытному зрителю об этой работе?

Посмотрев киноленту Феллини «Джульетту и духи», не пытайтесь разобрать духов Джульетты на составляющие, Феллини называл это «киноаннигиляцией» и ненавидел вопрос, звучащий так: «Почему носорог?». «Джульетта и духи» - это фильм для женских глаз, а еще – фильм для просмотра «рука в руке», а ещё – фильм для зрителя, который знает свою Джульетту. Это фильм, загоняющий в глубину тогда, когда на сознательное заныривание не хватает духу. Там, в глубине, вечный вопрос о смысле жизни. Вынырнув, находишь ответ: сохранять рассудок. Не сохранить, как цель. А сохранять – как способ.

Вернувшись к духам, скажу, что у фильма есть парадоксально звучащая нота с  несложным травяным запахом. В картине Джульетта по ухоженным газонам, устланной упругой хвоей земле, пляжу пробегает  в изящных туфельках на каблучке или без. В офис к частному детективу она направляется в фантастически лаконичном наряде - белый плащик (или платье) с капюшоном, зеленые туфли-лодочки, но даже в финале не снимает обувь, чтобы пройти босиком. Это единственное, чего мне не хватило в фильме.

____________ 

* Эскофье - французский ресторатор, критик, «король поваров, повар королей»