непосредственное возведение стен путем укладки кирпича на покупку дома. А вот сына вырастить, черт побери, все-таки надо самому, и никуда от этого не деться.

Сценарная схема фильма проста: главный герой мучается со своими оболтусами, мысленно возвращаясь в свое детство и вспоминая , как в похожей ситуации батя разбирался с ним. И разбирался ли вообще. На этой схеме построен весь фильм, и с этой точки зрения можно обвинить режиссера в недостатке креативности. Более того, создается впечатление, что картина снята двумя разными людьми. Флешбэки смотрятся с нестираемой с лица улыбкой, все выверено до мелочей, актеры играют великолепно. Можно возразить, что дело в банальной ностальгии по детству и принадлежности к одинаковому полю культурно-социальных ассоциаций. Возможно. Но как объяснить отсутствие юмора в одном слое фильма и его фонтанирующее наличие в другом? Яркие, смешные и глубокие в своей простоте сцены из детства сменяются скучным повествованием об отношениях в современной семье. Как объяснить присутствие идеально сработавшихся Вдовиченкова и великолепно сыгравшего пацаненка Андреева во флешбэках, и скучного Старовойтова в эпизодах про наше время. Я уже молчу о Михалковой, игра которой напоминала поведение человека, укушенного зомби. Человека, который еще не стал зомби, но вот еще чуток, и станет, а пока его только трясет. К слову, все детишки в картине переиграли взрослых, что вселяет немалую надежду на будущее российской актерской школы, переживающей, мягко говоря, не самые лучшие времена.

На самом деле изначально задумка была другой: снять небольшой сериальчик про будни среднестатистического бати из девяностых и его сына в формате «Ералаша». Но надумали сделать полнометражный фильм, в спешке пришили недостающие, как казалось создателям, эпизоды с подросшим сыном. Пришили, как водится, не так и не туда, и получилось как всегда—задумка хорошая, а исполнение на троечку.

Дмитрий Ефимович взялся за нелегкую задачу. Сравнивать, как было тогда, а как обстоит дело сейчас, нетрудно. Трудно сделать выводы. Десятки и сотни Макаренок и Монтессори пытались понять сами и объяснить нам, как следует правильно воспитывать детей, а воз и ныне там. И как не крути, в основе всякого воспитания лежит старый добрый метод кнута и пряника. Нам, ностальгирующим по детству людям, кажется, что выбор кнутов и пряников в прошлом был гораздо забавнее и богаче. Ну что за кнуты сейчас? Запрет на компьютерные игры. А что за пряники? Правильно, доступ к компьютерным играм. Скучно. То ли дело раньше! Не ложиться спать после программы «Время» и посмотреть кино про войну! Вот это пряник так пряник! Не погонять в мяч после уроков! Не кнут, а гильотина! А если совсем серьезно, то всякое воспитание ограничено рамками восприимчивости воспитуемого к этому самому воспитанию. Казалось бы, все сделал батя для того, чтобы вырос мужик, готовый к суровым реалиям жизни на постсоветском пространстве. Читать и считать научил, хотя и своеобразным методом. Уважать старшее поколение научил. Не копаться за столом в носу научил. Не врать, не хныкать. Ну, подворовывать, это святое, а как иначе выжить? А на деле вырос какой-то невнятный рохля, хоть и обеспеченный. Вот и верь после этого народной мудрости о яблоне и ее плодах.

А если совсем-совсем серьезно, то самое эффективное  воспитание—служить примером. И тут всплывает собирательный образ бати из девяностых. Свидетель краха империи, растерянный и удивленный своим прошлым, скептически относящийся к своему будущему, ненавидящий свое настоящее, пьющий, так как а что еще остается?, обманутый и уверенный, что обманут еще, ворующий, чтобы поднять сына и опять же выпить, потому что тошно жить. И смотрит на батю светлыми глазенками пацаненок, и уважает его, и ненавидит его, и любит его, и впитывает в себя и хорошее, и плохое, а что выйдет на выходе, покажет время.