по-другому. Несмотря на довольно суровую натуру Рокки Салливана, зритель проникается к нему с симпатией, как будто он противостоит злу, а не есть сам зло. Тогда же как чистый, практически святой, его друг – священник отец Джерри воспринимается наивно, немного сумбурно и не жизненно, хотя его действия и доводы продиктованы от чистого сердца.

Картина раскрывает тему чистой дружбы – дружбы, несмотря ни на что. Герои успели за картину взаимно друг друга предать, но это ни в коем случае не повредило их отношениям. Авторы фильма будто говорят нам о том, что настоящей дружбе не могут повредить личные цели – ведь цели временны, а дружба вечна.

Отец Джерри очень беспокоится за своих детишек, «тупиковых ребят» (dead end kids или, по-русски, сложных детей), потому что они берут пример с Рокки, он для них герой со своим умом, проницательностью и бесстрашием, которые используются, увы, далеко не по назначению. И они учатся у него, потому что он им показывает легкие пути, самые простые пути на Голгофу. И в самом конце, когда отец Джерри дает Рокки единственно верный шанс искупить вину и раскаяться, Рокки решительно отказывается. «Ты забираешь самое последнее, что у меня остается», – кричит Салливан, но в последнюю секунду передумывает. Это Катарсис, Просветление. Примечательно, что камера не показала лицо Рокки во время этого катарсиса, потому что авторам нужно было, чтобы каждый зритель ассоциировал себя с ним, чтобы каждый из вас получил часть его Голгофы, его просветления, его жертвы. И да, друзья, я плакал. Я три раза смотрел «Ангелов» и три раза плакал, как отец Джерри – скупой мужской слезой.

Тяжело взбираться на Голгофу и у каждого она своя.