Однажды на Диком Западе

Глазурь или   "...За то, что он такой один!"

Ковбои. Всё дело именно в них. Есть ковбой - есть вестерн. Ну, то есть индейцы,  фронтир, переселенцы, стрельба с двух рук и Джон Уэйн тоже могут присутствовать. А могут и отсутствовать. А парни в широкополых шляпах должны быть в наличии обязательно, иначе это не вестерн, а нечто другое. Например, историческое кино или драма какая-нибудь. Строго говоря, сериал про техасского рейнджера Джона Уокера - тоже вестерн, ведь шляпы-то присутствуют. И даже (ой-ой-ой) фильмец про двух ковбоев, которые путешествуют в районе Горбатой Горы - вестерн. Только весьма специфический, но уж какой есть.
Так вот, ковбоев у нас тут завались, причём на любой вкус.  Злые, добрые, высокие, низкие - любые короче говоря.
С вестерном разобрались. А вот теперь прибавим к ковбоям лошадей, Дикий Запад и револьверы.  Вот теперь у нас классический вестерн, именно такой, какой любит среднестатистический зритель, то есть мы с вами. Тэээкс, посмотрим.  Лошади - есть,   Дикий-предикий Запад  в наличии, револьверы... Ооо! Ну вот, этого добра в  "Однажды..."  просто адские тонны! Сталбыть, классический вестерн. Чудесно.

Крем или   "...За то, что все есть у него!"

Продолжаем подбрасывать детали. Оденем ковбоев в плащи-пыльники, сделаем их рожи небритыми и мрачными, местность пусть будет максимально угрюмая и недружелюбная, а у актёров второго плана пусть будут итальянские фамилии. Чувствуете разницу? Разумеется, это спагетти-вестерн. То есть тот, который снят итальянцами в Испании, с американскими актёрами в главных ролях и европейскими во второстепенных. Герои должны поменьше болтать и побольше значительно молчать,  герои стреляют исключительно метко, а промахиваются только лохи из массовки. А, да, разумеется не герои, а ГЕРОИ и не злодеи, а ЗЛОДЕИ !!! Чтобы издалека было понятно, кто есть кто. Как в древнегреческом театре - есть определённая маска и её обладатель сразу наделён определённым набором личных качеств. И это не шаблон, это такие "правила игры" , потому что все с удовольствием принимают их - и создатели картины, и зрители. Поэтому ГЕРОЙ может совершать плохие поступки, а ЗЛОДЕЙ хорошие, это ничего не изменит, они будут играть свои роли до конца. А конец должен быть обязательно и чем более кровавый, тем лучше.
Реализм, кстати, вообще не важен. Важно, чтобы был нравственный посыл, назидательность близкая к басне или притче, выразительность и предельная заострённость главной мысли. Сказка для взрослых ? Возможно. Но сказка интересная и увлекательная.
Ничего не забыл? Ах, ну разумеется Чёрный Юмор. Такой замогильный юморок. В зависимости от качества картины, он может варьироваться от гениального до пошлого. Да и само понятие "спагетти-вестерн" - это несколько сотен фильмов и среди них есть как шедевры, так и откровенный низкопробный киномусор.

Корж или  "...Скажу ему лишь одному!"

Так что же будет, если режиссёром спагетти-вестерна будет отличный режиссёр? А если гениальный? Например, гуру жанра Серджио Леоне? Тогда каждая отдельная деталь картины приблизится к идеалу. Конечно же, у такого маститого мастера согласятся сниматься известные Актёры (с большой буквы). ГЕРОЯ сыграет, например, Чарльз Бронсон. С его неповторимым татарско-мексиканским лицом, с застывшей на лице то ли улыбкой, то ли гримасой, с глазами-щёлочками, с экономными и мягкими, почти кошачьими движениями... ЗЛОДЕЯ сыграет, например, Генри Фонда и это будет абсолютной находкой и удачей. Глаза-льдинки, странная усмешка на лице, а в спину, будто штырь воткнули, - стопроцентный и хладнокровный убийца.
Обязательно должен быть третий сильный мужчина. Это чисто Леоновская фишка - превратить дуэль в хоровод. Так цели и задачи каждого усложняются и интрига поддерживается весь фильм. Вот поэтому третьим будет самая неоднозначная фигура с самыми неопределёнными замыслами. Такую роль лучше всего доверить матёрому артисту, например, специалисту по театральным работам Джейсону Робартсу.
Хорошо бы ещё добавить рваный темп повествования. Когда пятиминутная охота за мухой превращается в трёхсекундную перестрелку, а беседа о перспективах изнасилования в погоню.
Музыка Эннио Морриконе.  Она как ещё один персонаж - участвует в повествовании не меньше других. И это не пустые слова - иногда не понятно, писалась ли музыка для сценария или сценарий для музыки. Да что там говорить, почти 40 лет прошло, а у каждого третьего она на звонке мобильного телефона стоит!
Плюс фразочки. Эти волшебные, впивающиеся в мозг выражения, которые не цитирует только ленивый. Типа : "Как можно доверять человеку, который одновременно одевает подтяжки и ремень? Человек не доверяет даже собственным штанам!"
И! Наконец! Крупные! Планы!
ДА! Те, которые позволяют насладится каждой морщинкой на лице персонажа, оценить пятнышки на его радужке, увидеть волоски в носу и каждую нитку на вороте рубашки. Для того, чтобы они не пропали даром, требуется режиссёр великого мастерства и актёры недюжинного таланта. Как мы выяснили, всё это у нас в наличие, поэтому вместо многословных бесед мы имеет драматические "гляделки". И эти игры в "кто кого переглядит, тот того и съест"  Леоне довёл до совершенства.
Так, окинем взглядом получившееся. По-моему, получившееся блюдо явно выросло из жанровых штанишек. Это уже не просто хороший вестерн. Это, друзья мои, отличное кино на все времена!

Вишенка или ..."Ножки повыше - и полный успех,  Лишь бы видны были ножки!"                                                                                    

И ещё... Неужели вы подумали, что я забыл о Клаудии Кардинале? Это просто невозможно! Самая красивая итальянская актриса (это не только я так считаю), да ещё и талантливая. Просто смотреть на неё - уже удовольствие. Не волнуйтесь, жена разрешила мне написать в восторженных тонах об этой ослепительной актрисе. Спорим, что и ваши согласятся с тем, что это действительно красивая женщина.

Ну что? Пора заворачивать? Что напишем на упаковке? Лучший вестерн? Лучший фильм Леоне? Великий фильм? Шедевр? Я, пожалуй, просто оставлю его в своей коллекции. И (как ни пафосно это звучит) в своём сердце. Навсегда.

Жил-был один народ, жил не тужил, пока обстоятельства не вынудили погрузиться на Мэйфлауэр и отчалить в сторону Земли обетованной. Успешно преодолев Атлантику, новоиспеченные переселенцы первым делом угостились индюшкой, после чего немедля стали подыскивать себе место под солнцем. Говорят, так и началось освоение диких земель, бег с ружьем и кольтом за птицей счастья, а также неодолимое движение вперед — навстречу пресловутой американской мечте.

Колонизация Америки. Эта история как минимум впечатляет. Она солона на вкус, как атлантическая сельдь, в ней пыль дорог, запах свежеоструганных бревен нового дома, отзвуки шальных бандитских пуль. Короче, пропасть романтики и приключений! Подобные истории способны всю душу перевернуть в средней руки мечтателе, воскрешая неистребимую исследовательскую жажду. Вот и итальянский мальчик Серджио Леоне, с детства влюбленный в манящий образ Америки, вырос и бойко пошел ее пыльными тропками, что характерно, в сторону Голливуда.

Местная киноиндустрия благосклонно восприняла его “долларовую” трилогию. Правда, зачем-то окрестила эту суровую, но искреннюю оду ковбойской крутизне “спагетти-вестерном”. Название в массах прижилось. Долго ли коротко ли, но бюджет на новую киноленту в том же духе Леоне получил. Для воспевания национальной гордости не жалко. Так родилась махровая классика жанра, образец стиля, канонический канон и источник бесчисленных киноцитат — “Однажды на Диком Западе”.

Современный зритель, разбалованный “коротким метром”, должен основательно подготовиться к освоению этого кинополотна. Следует понять, что это очень-очень неторопливое кино. Так что необходимо достать из-под дивана закатившиеся туда за ненадобностью долготерпение и внимание и только после этого начинать сосредоточенно внимать магии, льющейся с экрана. 

А там… Палящее солнце пустыни, гарцующие на конях в клубах пыли ковбои, вяло фланирующие по станции индейцы. Копошащиеся в копоти и грязи рельсоукладчики, что без устали продлевают трансконтинентальный путь вглубь страны. Где-то в прериях, тем временем, под пение цикад мечтает о прекрасном будущем фермер. О ломтях хлеба размером с сарай и о снующих туда-сюда поездах. И, конечно, о собственной станции. И о городке, который будет разрастаться вокруг нее. Неистово гудит паровоз, с которого с обаятельной улыбкой соскакивает красивая девушка из Нового Орлеана. Она тоже стремится к своей нехитрой матримониальной мечте: хорошему мужу, большому дому и рыжим ребятишкам.

Это кино немногословно. Каждое слово тут — по делу. Каждый взгляд — многозначителен. Игра бровями — весома. Да, к западу от Аппалачей водятся настоящие паладины песчаных прерий. В роли беспринципного душегуба — пронзительно-голубоглазый Генри Фонда. Форменный злодей. Роль бродяги с губной гармошкой и темным прошлым отошла на этот раз Чарльзу Бронсону. В его полуулыбке и складках морщин сокрыта большая тайна. Третий ковбой — бандит по имени Шайенн. Мой любимый персонаж. Герой Джейсона Робардса харизматичен, брутален, метко стреляет, кроме того не лишен некого очарования и своеобразного кодекса чести — “ковбой ребенка не обидит”. 

Но не зря в этом фильме Серджио Леоне поставил в центр повествования женщину. Клаудия Кардинале в роли Джил необыкновенно хороша. За внешней хрупкостью и девичьей красой ресниц прячутся недюжинные характер и стойкость, жизненно необходимые на Диком Западе. Именно Джил — та константа, вокруг которой разворачиваются все события этой истории. А Плохой, Очень плохой и Злой (условно говоря) являются ее незыблемым обрамлением.

Немногие картины могут похвастаться выразительным саундтреком. “Однажды на Диком Западе” может. Эта картина наполнена звуками. Ведь Серджио Леоне не обходится без своего товарища Эннио Морриконе. Героическая, создающая нервное напряжение, а в иные минуты расслабляющая — очень узнаваемая музыка талантливейшего итальянского композитора — она является естественным продолжением визуальной части.

Да и вообще, слуховые и зрительные образы создают нехилый эффект присутствия: звуки настолько органично сплетаются с картинкой, что буквально кожей ощущаешь палящий зной и стрекотание цикад, шестым чувством угадываешь металлический звук взводимого курка за секунду до самого звучания. А беспокойные крики птиц, жалобно и заунывно скрипящее колесо ветряка и надоедливое тарахтенье телеграфа накаляют и без того обманчиво спокойную обстановку, которую нарушает лишь надоедливое капанье воды.

Кстати, один из центральных символов “Однажды на Диком Западе” это вода. Как ни странно, в этом засушливом кино она повсюду. Маринистическая картина на стене личного вагона калеки-дельца Мортона, его мечта увидеть Тихий океан и грязная лужа вместо этого. Название земли и фермы МакБейна “Sweet Water” (Сладкая вода) и хриплый смех старого возницы: “Где, где? В этой забытой богом пустыне?” Посмотрим, кто будет смеяться последним, старый хрыч. Клаудия Кардинале с кувшинами живительной влаги для работяг-строителей станции. Короче, “вечная слава воде”, как сказал бы Корней Иванович.

Но вернемся к тому, что олицетворяет красотка Джил. Не саму ли Америку, часом? Молодая, симпатичная, бойкая, с характером и деловой жилкой. Вскормленная Востоком, взрощенная в борделях Нового Орлеана, но прижившаяся и на Западе. В ней сильна жажда жизни, в ее глазах отражается будущее.

Этот фильм подобен последнему бизону, гонимому наступающей цивилизацией, он несется мимо последнего фронтира и исчезает в прериях. Так найдите время и оглядите окрестности этого пожилого и редкого кино. Ведь из таких сказок и легенд и выросла Америка.