Интервью с вампиром

Оглядываясь назад, на Голливуд розлива 1994 года, я и мой испорченный вкус видим только трех обалденно красивых мужиков. Нет, помимо этой тройки были там и мальчики, кои грезятся юным девицам бессонными ночами (тот же милый и молоденький Хью Грант в «4 свадьбах»), и мужчины в самом расцвете мужской красоты (например, Рутгер Хауэр в «Плоти и крови»), и просто атлетически совершенные образчики (Арни в «Правдивой лжи» еще молод и прелестен). Но число идеально красивых мужиков, при взгляде на которых я до сих пор истекаю слюной, ограничивалось тремя: Томом Крузом, Брэдом Питтом и Антонио Бандерасом.

Это и есть основная проблема «Интервью с вампиром» - его бесконечная красивость. Там в лучшем духе киноштампов просто нет некрасивых или, на худой конец, обычных персонажей – даже статистки вполне могут выиграть какой-нибудь завалящий титул «Мисс Грация Техаса». А мужская часть актерского состава и вовсе заткнет за пояс любой конкурс красоты. И потому большинству женщин достаточно для восхищения фильмом того, что «Там же Брэд Питт, Том Круз и Антонио Бандерас! Они ходят и разговаривают!» (с). У большинства мужчин примерно по той же причине фильм с его «слишком смазливыми мордами» вызывает резкое отторжение. Эта кукольно-манекенная и очень манерная красивость вампиров и их окружающего мира затмевает собой все его прочие плюсы.

И все-таки, все-таки… Несмотря на сопротивление самой Энн Райс, несмотря на красивость мужских образов и кукольность женских, «Интервью с вампиром», по моему скромному мнению, один из лучших фильмов о вампирах. И очень многие после него кажутся не более, чем пародией или копипастом с «Интервью».

Начнем с центрального собирательного образа, созданного в фильме – с вампиров. Это первый случай, когда в вампирах так неприкрыто и откровенно показывают главную их черту, завораживавшую всех и всегда – их безусловную красоту и мужскую привлекательность. Для меня вообще это степень оценки воплощения образа вампира – не так уж много на экране тех, с кем я не раздумывая сунулась бы в темную подворотню и получала оргазм¸ пока из меня сосут кровищу. Луи, Арман и Лестат в число таких вампиров, безусловно, входят.

Не к чести Питта скажу, что как раз его роль вызывает у меня самое малое уважение. Луи действительно довольно безволен и мало эмоционален. Тем не менее и эта безвольность, и эта малоэмоциональность диктуются образом, сквозь которые периодически прорываются вполне себе человеческие, а не вампирские чувства – сожаление, любовь, ненависть. Собственно, для Брэда Питта «Интервью с вампиром» оказалось той самой отправной точкой, с которой она стал секс-символом и кумиром миллионов. А режиссеры перестали воспринимать его просто как красивую мордочку – Питт доказал, что вполне может тянуть главные роли и большие фильмы. Что радует – со времени «Интервью» Питт определенно вырос, уровня мастерства «Бойцовского клуба» и «7 лет в Тибете» он тогда еще не достиг. Питт во многом выезжает здесь за счет дуэта с Крузом, дополняют Лестат и Луи друг друга идеально. Классическое противостояние – «требующий самостоятельности ребенок» и «требующий ответственности взрослый» воспринимается почти как черное и белое.

Для Тома Круза Лестат – тоже весьма знаковая роль, одна из его лучших. Круз в роли пресыщенного земными радостями Плохиша вышел очень убедительным. Настолько убедительным, что позиция Лестата «Живи для себя» оказывается легковеснее позиции Луи «Живи и дай жить другим» только за счет меньшего количества экранного времени. Лучше Круз выглядит, пожалуй, только в «Рожденном 4 июля».

Лестат в фильме достаточно неоднозначен, и, несмотря на свою вампирскую сущность, очень… жизнелюбив. Ему нравится существовать, и ему нравятся его возможности, никаких особых сожалений и моральных терзаний по поводу собственной вампирской сущности он не испытывает. По сути своей Лестат – тот же ребенок, который вовсю играется с новыми игрушками. Проблема в том, что игрушки, оказывается, имеют свое мнение по поводу происходящего и могут взбунтоваться. Но он со всей искренностью играющего ребенка до последнего не хочет замечать этого недовольства и предпосылок к бунту: «Мне же весело! Значит, и Вам должно быть весело!». Лестат привлекателен именно потому, что он эгоистичный и злой ребенок – такой эгоистичности и злобы взрослому никто не простил бы.

А вот Клодия – своеобразный клон Лестата, которым он очень дорожит как частью себя и которому, как части себя, он все готов простить. Клодия ребенок и по сути, и внешне – и сначала она даже ведет себя как Лестат, устраивая праздники непослушания, за которые ее бранят сквозь улыбку. Но Клодия, в отличие от Лестата, взрослеет и ХОЧЕТ измениться. А измениться у нее не получается, и это начинает терзать девочку, разрывает ее на части. Клодия пытается убежать от себя, что-то изменить, но не может. Тогда она винит в своей замкнутости в детском теле, в своей невозможности меняться вчерашнего товарища по играм - мальчишку Лестата.

Кирнстен Данст (Клодия) как актриса – это вообще особый разговор. У меня такое ощущение, что чем старше Данст становится, тем хуже она играет. Она СОВЕРШЕННО ВЕЛИКОЛЕПНА – причем не как ребенок, а как вполне состоявшаяся актриса - в «Интервью» и в вышедших примерно тогда же «Маленьких женщинах». И даже в «Девственницах-самоубийцах» она справляется на ура. Но вот далее во всех бесконечных «Спайдерменах» она все менее и менее хороша и натуральна, к сожалению. Ощущение, что Данст не взрослеет, навсегда оставшись в роли маленькой избалованной девочки. В «Марии-Антуанетте» при исходных обалденных данных и сценария, и героини, она опять – просто избалованная девочка. Такое ощущение, что сама Данст стала как актриса зеркальным отражением ее экранной героини Клодии – если первая становилась Женщиной психологически, а внешне оставалась маленькой девочкой, то Данст выросла в довольно большую голливудскую тетю с повадками подростка.

Но, тем не менее Кирстен Данст в 1994 году пока еще «вечные 12» и в роли девочки, пытающейся стать женщиной, она вполне убедительна. Совершенно ангельская улыбка Клодии, с которой она дарит Лестату маленькие трупики, смотрится особо впечатляюще на фоне ее же истерики перед зеркалом. В Клодию веришь именно за счет детского и непосредственного очарования Данст, помноженного на четко сыгранную роль.

Особый разговор – Арман. Армана в фильме ОЧЕНЬ мало, и за это «очень мало» Бандерас тем не менее умудряется показать три совершенно разных образа. В эти три образа верится, Бандерас мастерски создает ощущение, что Арман – очень много проживший на свете вампир, который умеет играть с окружающими как кошка с мышкой. Для меня это вообще роль, в которой я открыла для себя Бандераса не как смачного мачо, а как сильного и умного актера. К сожалению, актера мало востребованного как актер и очень много востребованного как типаж.

Вообще «Интервью с вампиром» при всей его голливудской составляющей по своей эстетике очень европейский фильм. Кажется, что на камеру, которой командовал американский режиссер Нил Джордан, поставили некий еврофильтр. Возможно, дело во французском операторе Филиппе Русло – он снимает далеко не в стандартной и апробированной всеми и вся прямолинейной манере Голливуда. По ощущениям, с итальянским уклоном в духе возрождения поработал и художник, и декоратор, и мастер по костюмам (вот прямо сейчас посмотрела информацию о фильме, художник действительно итальянец). Музыка в фильме тоже очень не голливудская, если слушать саундтрек отдельно от фильма, то мысли он навевает об Италии или о Франции, но никак не об Америке. И вообще, даже первая часть фильма, происходящая на южных плантациях Америки, американизирована гораздо меньше, чем европеизирована. Про Европу саму по себе я уже молчу. Сколько-то американской в результате оказывается только последняя часть фильма.

Что разочаровывает, и разочаровывает сильно - это режиссерская работа в фильме. Такое ощущение, что режиссера у «Интервью» просто нет, настолько его работа посредственна. Фильм вытаскивают история и великолепные актеры, оператор и композитор, даже костюмеры - кто угодно, только не режиссер. И именно потому сам фильм многие считают посредственным – Нил Джордан, умеющий вроде бы снимать красивую картинку, совсем не умеет снимать картинку интересную. После «Интервью» у него не было ни одного действительно достойного просмотра фильма. Но даже ему удалось не испортить фильм полностью…

В общем, смотреть. Хотя бы потому что Питт, Круз и Бандерас там действительно ходят и разговаривают. И еще потрясающе играют весьма и весьма привлекательных и очаровательных вампиров. И еще потому что красиво. Так красиво, что кровь в жилах стынет.

Перед тем, как посмотреть какой-нибудь фильм, снятый по книге, я стараюсь прочитать для начала саму книгу. И результат налицо: после книги, где при прочтении у твоего воображения нет границ, фильм кажется не таким ярким. Тем более, что чаще всего сталкиваешься с несовпадением внешности персонажей в твоём воображении с персонажами в фильме. У меня это, как ни странно, вызывает бурю отрицательных эмоций. Весь фильм я постоянно сравнивала с книгой Энн Райс и была неприятно поражена: как автор, написавшая такую потрясающую глубокую книгу, смогла создать такой ужасный сценарий. В самой книге я видела очень много хороших выражений на философскую тему и т.д. Именно они занимали для меня первый план, а не сама история главного героя. О том, что философию безумно трудно перенести на экран, я как-то не подумала, поэтому и составила о фильме не самое хорошее мнение (Как они могли так скупо показать глубочайшие чувства героев книги?!). Позже я вспоминала этот фильм и сообразила, что он дополнил моё представление об этой истории: из книги я взяла много мыслей, но быстро их забыла, а вот фильм мне напомнил их все, и теперь я только и думаю, что об этом. Ещё позже мне пришла мысль, что фильм снят не так уж плохо, даже хорошо. Я не воспринимала эту картину как ужасы, скорее как драму, опять-таки влияние книги. Здесь режиссёры сделали упор на другом (просто изобразили историю так, как они это увидели), и это показало мне ещё одну грань этой потрясающей истории: показали, что в этой драматической книге есть и ужас, страх, который заставляет трепетать при воспоминании о нём.
В заключение хотелось сказать, что тому, кто не читал книгу, должно понравиться. Да и тем, кто читал её, тоже должно понравиться. По правде сказать, история просто потрясающая. Если вы ждёте захватывающую легенду с каплей ужаса и красоты, то вы это получите. И, думаю, каждому нужно посмотреть этот фильм и прочитать книгу, чтобы составить своё собственное мнение.

В силу того, что первоисточник Энн Райс прочитан вот только две минуты назад как, впечатления свежи.
И первое, что вызывает удивление - это кастинг. Нет, безусловно, Питт и Круз молодцы, но я бы никогда не назвал обоих разноплановыми актёрами. Всё-таки где-то в глубине души любого кинозрителя, как мне кажется, к обоим уже давно приросли пистолеты, винтовки, бронежилеты, невыполнимая миссия и Анджелина Джоли. Суперагенты всего чего только можно - да. Трепетные истероиды с СПГС (Синдром Поиска Глубинного Смысла) и жизненной позицией "все п***расы, а я д'Артаньян" в случае Луи, и крыша, которая давно не посещала владельца в случае Лестата - это не про них.
Слишком голливудские лица лишают некоторой свежести, которой хочется от экранизации популярного и в определенной степени новаторского романа.
К сожалению.
Что интересно, нет вопросов к Клодии Кирстен Данст - да, убедительно, верится.
Вообще, на мой взгляд, идея брать непримелькавшиеся свежие лица на экранизации культовых вещей - это правильно. Ведь мало кто себе будет представлять персонажа с лицом конкретного человека, а главная цель фильма по книге - максимально попасть в то, что читатель сам себе напредставлял.

UPD: Для желающих разбора "произведения" - пожалуйста. Большая разница фильма с книгой в том, что по прочтении остается огромное количество белых пятен, по которым - и плюс по последующим книгам - ясно, что Луи врет. Или - недоговаривает. Рассказывает какую-то свою придуманную историю, которая имеет с тем, что было немного общего, причем свалить всё на "ну это его точка зрения" не получается.
В фильме же этого нет и, наверное, невозможно показать, что "а вот тут Луи быстренько всё свернул и умолчал, а на самом деле тем ещё ого что было". Его рассказ принимается как единственная и объективная версия событий, отчего фильм много теряет в плане смысловой нагрузки от изначального текста, некая конечность повествования, причем урезанная и окукленная.