Том на ферме

Словно круг внутри спирали,
Словно втулка в колесе,
Без конца и без начала,
Вместе вертимся мы ВСЕ,
Словно кадры киноленты,
Жернова, что крутит ветер
Мельниц в НАШЕЙ голове... (песня «Les moulins de mon coeur»)

Удивительно как можно трактовать песню, а можно и совершенно опошлить.

Жил был царь, ну как царь..скорее принц...ну как принц.. он сам считал себя принцем. Да в принципе то и не принц, а так ..просто умный мальчик, ну как умный...просто  как и вся почти нонешнея молодежь – самовлюбленный фат, просто знает чуть больше. Ксавье Долан  молодое «дарование» нетрадиционной ориентации, которое прониклось к киноискусству уже с четырех лет. Его папа актер Мануэль Тадрос  c раннего приучил сынульку к  «высокому», кстати он (папик) тоже  снялся  в этой картине  (бармен). Мальчик смотрел, мальчик  наматывал на..  ну  усов  то у него еще тогда не было, а куда ж ему еще наматывать то было? Понятное дело узнал все нужные фишечки и трещинки  и.. и вуаля! Мы хаваем и рукоплещем.

Вообще все фильмы Долана это некои  рассуждения, самокопание, самолюбование, поиски причины такой вот  жизни  приводящие зрителя в ..да да ..в тот самый когнитивный Д. «Том на ферме» у  Долана  не исключение..хотя! Некоторые эстеты говорят, что это просто шикарная демонстрация нежной мужской истерии, мня мня .. эмоций, которые большинство режиссеров не умеют поймать в кадрах своих творений.

Парень по имени Том приезжает на похороны  проводить своего товарища  Гийома в последний путь. Похороны проходили в небольшом городке, там где друг родился. Все свое детство и юношество Гийом  жил и работал на ферме вместе со своей семьей, ну во всяком случае, пока мальчик не вырос и не уехал в город .

Дело происходит осенью. В фильме мелькают кадры заброшенных домиков как ба намекая, мол пусто в домах ..девок нету. Сплошь пустыри  и поля..поля..везде уже перепаханные поля. Кадры мрачные, депрессивная осень давит на вас впрочем как и сами герои. По мере  небольших просветлений в мозгу героев  местами промелькнут  красивые пейзажи золотой осени. Долан сам режиссировал, сам делал монтаж, сам сценарий переписывал, сам снимался в роли главного героя Тома, поэтому сам же и дико тащился от своих смысловых намеков с постоянным мельканием его фейсСюр на экране. Динамика фильма как  миокардиодистрофия. Ваш стук сердца становится все медленнее и медленнее, вы зеваете, вздыхаете, вам не хватает глотка «свежего воздуха  кадра». Долан пытается  запущенные места оживить музыкой или же намекнуть оной  от том , что «сщаазз будет страшна!», но увы..никаких эмоций не вызывал,кроме той, чтоб плюнуть в  телик.  Спасал весь сюжет, нет, выручал, да нет.. «тащил за яйца»  весь сюжет брат Гийома Франсис (Пьер-Ив Кардинал). Этакий  альфач, брутальный мужчина, садист, который увы..искал любовь и не нашел..а по сему от нефиг делать понесло мужика не в ту степь. И с мамкой ему в падлу сидеть и коровы его уже достали и вообще... (задумавшись)... А вообще вы правы! Что удалось Долану показать, так весь спектр эгоизма,нарциссизма  и не побоюсь этого слова фалософизма, везде на самом деле не любовь и чувства (как между отношениями «родители и дети» так и между партнерами), а обыкновенный фарс , а по руссишу - обычная профанация.

Единственный сюжет который зацепил, это мужское танго...ядрен батон..есть в этом что то!Этакий набор несовместимого - Хлев, кокаин, танго и философическое пожелание смерти своей матери. И за это фильму четыре,так бы двойка была.

Есть действительно эстетические киноленты многогранного  направления и вот такому фильму действительно не грех посидеть и уделить время,  проанализировать  сюжеты, растрактовать на несколько версий и  ДАЖЕ  полюбоваться мужскими телами и пусть они будут гейского направления. Но сие творение  я  все таки отнесу к разряду «размышления вслух провинциального хипстера в коровнике»  увы...не более.

По мне купив билет на такой фильм вы не просто так отдадите бабки, но и дадите иллюзии таким людям  как наш мальчик-гей. Иллюзии на то ,что они Боги и творцы. Даст Бог, может  одумается и стебанет парнишу например в реальный триллер..без намеков на голубизну, а пока...не слишком ли много мы уделяем своего времени  и  денег  таким «дарованиям»  как  Таисия Игуменцева, Ксавье Долан ну или  там с других сфер...Кира Пластинина или Ярослав Барышников.??

Любимое послесловие

«и чем бы МНЕ  теперь умыться??? И пемза не сотрет!»

Нарушая запреты...

Очередной шедевр молодого дарования Ксавьера Долана, 25-летнего режиссера франко-канадского происхождения, вызвал рукоплескания на Венецианском кинофестивале. Режиссер-актер-сценарист еще в 19 лет снискал славу на международных фестивалях, получив в критике прозвище l'enfant terrible: «неудовлетворенный жизнью подросток, грубящий родителям» (типичный представитель пубертатного периода развития) и по совместительству «отрицающий устои и бросающий вызов посредственности деятель культуры». К своим 25-ти годам он успел заработать неплохую аудиторию, став в определенных кругах «культовым». Однако находятся и такие, кто видит в его картинах лишь самолюбование (ведь главные роли в своих работах Долан преимущественно отводит себе любимому), а в его провокационной эстетике – лишь цитирование фильмов, которые кто-то снимал до него.

Все пять картин Долана подчинены определенной тематике, характерной для так называемой «квир»-культуры (queer – странный, иной) : сложные отношения с матерью, трудные подростки, взбунтовавшиеся против повседневности, нетрадиционная сексуальная ориентация и все вытекающие отсюда последствия.  Но все это и есть Ксавье Долан, искренний и неподкупный, нахальный и бесстрашный, не стесняющийся снимать «от первого лица», говорить с аудиторией своим языком, открыто и без зазрения совести: «Я убил свою маму», «Воображаемая любовь», «И все же Лоранс», «Том на ферме» и премьерная «Мамочка» - по большому счету, автобиографические истории. Может, в этом и есть его достоинство? Может, этим он «берет» свою аудиторию?

«Том на ферме» - артхаусная драма, претендующая на триллер. Там есть немного саспенса, но на этом «ужасы царизма» заканчиваются, и драма превращается в ужастик для пуританина, ревнителя традиционных ценностей. Нагнетанию способствует и музыка, которую подбирал сам Долан (все сам: и швец, и жнец, как говорится, –  видно, бюджет небольшой), и растянутые, мрачные, серые, депрессивные планы деревни. Так нагнетание превращается в уныние. Оно, конечно, смертный грех, но в этом фильме – далеко не самый страшный.

Что касается драматической игры Долана…  Правомерно ли называть это игрой? Если роли автобиографичны, разве приходится ему притворяться?  Он просто проживает свой обычный день. Вероятно, именно жизненный опыт позволяет ему оставаться на площадке и режиссером, и актером. Иначе трудно представить. Эта реалистичность и откровенность сближает кино с фотографией: статичное изображение, визуализация одной мысли, отсутствие ярких красок… Одним словом, проза жизни. Долан хотя бы играет с ракурсами: камера снимает так близко, что хочется буквально отойти от экрана (ну не только из-за этого, конечно…), чувствуешь дискомфорт. Долан будто бы бросает вот эту правду тебе в лицо. А учитывая, что это за правда, ей-богу, плюет… В своем новом фильме «Мамочка» Долан в стремлении создать что-то новое, что-то свое, изгаляется до того, что делает изображение квадратным, будто бы «вынутым» из Инстаграма.

Однако, несмотря на «фотогеничность», в основе фильма лежит пьеса Мишеля Марка Бушара, которую Долан подглядел в театре. Абсурда, не иначе. Фильм ругают за излишнюю театральность, эмоции, хлещущие с экрана… Да, он и впрямь эмоционален. Но только это разбавляет его унылость, делая не столь уж противным. «Эмоциональная брутальность», «новая мужественность», отмеченная критиками, возможно, показана Доланом с новых ракурсов. Деревенский верзила, одинокий и закомплексованный из-за жизни с мамой (вот, опять мама виновата), чтобы как-то разогнать скуку от опять же унылой сельской жизни, между дойкой коров и принятием родов, поколачивает приезжих ребят и вальсирует. И вдруг оказывается латентным геем. Вот тут и начинается триллер. Точнее, кошки-мышки пастушка и заскучавшего у себя в индустриализации-урбанизации по «земле» горожанина зрителю пытаются подать как психологический триллер. Погнали наши городских, так это называется. Только в новой, отвечающей времени трактовке.

Конечно, такой фильм мог быть снят только западным режиссером. Никогда в русской глубинке не произойдет нечто подобное. Потому что у русского человека на случай хандры есть верное средство – водка. И слава богу, хочется добавить. Уж если так, то лучше водкой заливать безутешное горе и неудовлетворенные… амбиции.

Мрачность и депрессивность этого фильма,  давно ставшие тенденцией реалистичного независимого европейского кино, у отечественной аудитории вызвали особенное негодование. Потому что для русского человека характерно романтизированное восприятие окружающей действительности. Тут хочешь – не хочешь, станешь романтиком, от такой-то жизни… Русский человек умеет, за неимением других мотиваций, черпать вдохновение в природе. Героям «Тома…» природа совершенно безразлична, она служит лишь декорацией к разворачивающейся на ее фоне драме, а фиговые листья кукурузы, «острые», как проблема сексуальных девиаций в европейском обществе, – ширмой, прикрывающей сомнительные развлечения героев. Взять для сравнения выигравший в Каннах «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» Кончаловского. Ну прелесть же, приятно посмотреть. А Долан неумолим: никакой пасторали. Только жизнь в хлеву и боль от порезов кукурузными листьями, только хардкор. Деревня – символ плодородия, опора жизни, оплот традиционных ценностей и здоровья, у канадского бунтаря становится их антитезой. Я против морализаторства и национализма, но как тут не вспомнить «загнивающий запад»… Уж если в деревне такое, то что подумать о городе?

Зато такие фильмы развивают чувство патриотизма. Как представишь, что вот такие фермеры поставляли нам «Домик в деревне» и говядину, то и впрямь санкции покажутся избавлением. Вот когда поддержишь русского производителя!