Пианист

Мемуары, которые ложатся в основу сценария, как правило, редко предстают перед зрителем без каких либо изменений. Рональд Хэрвуд отнесся к воспоминаниям Владислава Шпильмана с особым трепетом. Сам автор «Варшавских дневников» умер, когда Роман Полански только приступил к съемкам.

«Пианист» - фильм не о герое, в нашем, советско-российском сознании, скорее даже об антигерое. Он не бросался под танки и не спас свою семью, он жалок до бесконечности и презираем окружением и самим собой. Он жаждет смерти и боится ее одновременно. Он выживает, казалось бы, вопреки всему, только из чувства вины перед теми, кто так стремился его спасти.

«Пианист» - фильм не только о еврее – пианисте. Перед нами панорама человеческого горя. Умшлагплатц и мальчик, продающий конфеты по 30 злотых, который толком не может объяснить, зачем ему деньги. Исаак Геллер, выдергивающий в последний момент Шпильмана из очереди в злополучный поезд. Это женщины, которые решают бороться в тот момент, когда их мужья уже опустили руки. И это Вильм Хозенфельд, немецкий офицер, раздавленный вдохновившей его идеологией, который совершает поступок совести.

Поступок, к слову, так и не признан израильскими экспертами музея «Яд ва-Шэм» и на Аллее праведников мира нет дерева Вильма Хозенфельда. Однако, смею надеяться, что признан тысячами и тысячами зрителей, что, согласитесь, гораздо важнее для истории.

«Я не был бы человеком, если бы не умел прощать. И если бы разучился помнить» - Владислав Шпильман.