Плейлисты → Микеланджело Антониони

Журналист Дэвид Локк приезжает делать материал в Северную Сахару, но работа не клеится. Очередной тягостно-жаркий день приносит неприятный сюрприз: умирает сосед, живущий в номере напротив. Повинуясь внезапному порыву, Локк забирает багаж покойного, переклеивает фотографию в паспорте и спешно покидает отель в смутном предчувствии новой жизни.

Наслушавшись марксистских тезисов на собрании революционных студентов, 20-летний Марк (Фречетт) от бедра своих стройных, обтянутых в голубую джинсу ног отчаливает на хайвей, по которому навстречу их совместному приключению мчит на хозяйском «кадиллаке» его не в пример более обуржуазившаяся ровесница, секретарша Дария (Холприн).
Получив после успеха «Фотоувеличения» ангажемент от студии MGM, Антониони отправился в охваченную студенческими волнениями Америку и освидетельствовал на кинопленке страну сознания, расширенного ЛСД. Единственный раз в жизни он обратился к широкоэкранному формату — тот понадобился, чтобы передать мегаломанское состояние, в котором пребывало это пространство. Гигантские билборды — шире горного плато. Красные буквы Coca-Cola — каждая размером с человека. Лозунги студентов — больше чем жизнь. Групповой секс сотни молодых людей — больше чем любовь. Посреди — вытянутые фигуры героев; на крупных планах линия ее ног, бесконечность которой подчеркнута мини-юбкой, — как линия горизонта; разлет его глаз, продолговатость которых подчеркнута прямой челкой, — как размах крыльев кондора. «Забриски-Пойнт» — это карта поверхностей, каждая из которых — приоткрытые для поцелуя губы, уходящий от погони «кадиллак» или ландшафт бескрайней пустыни — уравнена в масштабах пристальным вниманием камеры. В Америке-69 Антониони воспел форму, постижение которой и есть путь к познанию сути. - Алексей Васильев (afisha.ru)

Модный фотограф Томас снимает в парке целующуюся пару, а увеличив снимок, обнаруживает, что за идиллической картинкой прячется преступление. После визита в дом таинственной женщины-фотографа пленка исчезает, и все попытки Томаса пробиться к истине ни к чему путному не ведут.
Антониони использует псевдо-детективную сюжетную конструкцию как отправную точку для своего основного замысла. Исследуемый через окуляр видоискателя, мир в фильме Антониони предстает балансирующим на тонкой грани между реальным и иллюзорным, между действительностью и человеческим сознанием, выхватывающим лишь отдельные образы, но неспособным проникнуть глубже, познать суть вещей, составить целостную картину бытия. Реальность ускользает как утренний туман сквозь пальцы. Вещи не таковы, какими кажутся. Мир непознаваем. В финальной сцене Томас наблюдает за разыгрываемой мимами сценой игры в теннис. Нет ни мяча, ни ракеток, однако герой слышит звуки ударов, настоящей игры. И даже бросает "теннисистам" вылетевший за ограду корта "мяч". Так что же реально, а что существует лишь в человеческом сознании?
В фильме убийство совершено. Томас, полный сомнений и смутных догадок, возвращается в парк и видит мёртвое тело. Однако всё далеко не однозначно. Доказательства исчезают: тело, плёнка, фотографии. Произошло ли преступление на самом деле, или оно было лишь плодом воображения фотографа? Вопрос остаётся открытым.
Сценарий "Фотоувеличения" был навеян рассказом Хулио Кортасара "Слюни дьявола", однако было бы неверно назвать фильм экранизацией. Это совершенно самостоятельное произведение, лишь отдалённо перекликающееся с литературным первоисточником.

Первая цветная картина Микеланджело Антониони, которой он завершил свою своеобразную «тетралогию некоммуникабельности» с участием Моники Витти. В этой истории о женщине, находящейся в душевном кризисе, вызванном неприятием той жизни, которую навязали ей муж и общество, партнером Витти выступил замечательный американский актер Ричард Харрис.
После того как Джулиана, попав в автокатастрофу, чудом избежала смерти, она начинает испытывать сильнейший стресс. Ее ум и психика требуют пересмотра всей системы окружающих ценностей (вера, нравственность), в душе растет потребность стать другой, начать новую, чувственную жизнь… Однако прежние и новые неврозы не дают ей достичь полного удовлетворения. Она пытается найти спасение в семье, в любви, в материнстве, но муж стесняется и боится ее комплексов, а сын, как ей кажется, равнодушен к ней. Джулиана пытается найти новые ощущения, вступив в связь с инженером Коррадо. Но страсть, вспыхнувшая мгновенно, может так же быстро угаснуть, не оставив после себя ничего, кроме отчаяния и еще большего одиночества…

Виктория только что рассталась со своим любовником Риккардо, осознав, что они общаются лишь по привычке. Попав случайно на биржу, где любит играть мать, она знакомится с молодым преуспевающим маклером Пьеро. Они оба молоды, красивы, легко идут на контакт, кажется, что она наконец-то нашла настоящую любовь. Виктория полна ожидания счастья, но очень скоро понимает, что для Пьеро она - просто очередная мимолетная связь, своеобразное возмещение морального долга ее матери, потерявшей в результате его действий все деньги. На очередное свидание никто из любовников не приходит...

Писатель — Джованни, его супруга — Лидия… Потемки творческого кризиса… Закат чувств… Сумерки привычек… Больница, близкий друг, погружающийся в «ночь»… Бессильные поиски просвета: тьма воспоминаний, ночной ресторан, богатая ночная вечеринка… Юная Валентина со своей маленькой «ночью» в душе… Утренний «ливень» отчаяния, откровений, откровенности, которые может быть…

Во время круиза по итальянским островам на необитаемом острове таинственным образом исчезает дочь дипломата Анна (Массари), у которой вышла размолвка с женихом Сандро (Ферцетти). Её подруга Клаудия (Витти) и Сандро отправляются на поиски. Пока герои пытаются выяснить, покончила ли эта сумасбродная таинственная женщина с собой или уплыла куда-нибудь вместе с контрабандистами, между успешным архитектором Сандро и Клаудией возникает чувство, которое с каждым днём заставляет их всё больше сомневаться в том, что они действительно хотят найти исчезнувшую Анну.

В фильме Антониони рисует тонкую аллегорию духовного и морального разложения общества, рассчитаную на серьезного зрителя. Специальная премия на МКФ в Каннах в 1960 году.