Фильм Роберта Родригеса «Музыкант» (El Mariachi, 1992) традиционно считается приквелом голливудского блокбастера “Desperado”. Однако «Музыкант» соотносится с двумя последующими частями истории лишь условно, приоткрывая тайну превращения простодушного и музыкально одаренного юноши в хладнокровного убийцу. Стилистически эта ранняя работа Родригеса невыразимо далека от просчитанных до секунды голливудских спецэффектов и «звездных» лиц на всех уровнях системы персонажей, от массовки до заглавных

героев. «Музыкант» - это не коктейль из текилы, Бандераса и «Gipsy Kings” (хотя красотка в красном платье все-таки будет), скорее, это новелла в духе раннего Маркеса, с обилием бытовых деталей, архетипическими героями и убедительно переданным ощущением, что пыльный городок где-то в Латинской Америке существует одновременно в двух измерениях – реальном и сновидческом.

Пространство города, куда в один злополучный день попадает Музыкант (Carlos Gallardo), изрезано узкими улочками с лабиринтами жилых строений и наэлектризовано убийственными страстями. По городу комически суетливо перемещаются брутальные мачо с усами и в темных очках, как у Фредди Меркюри, а самый харизматичный бар в окрестностях, управляемый решительной и сексуальной Домино, почему-то похож на сказочную русскую избушку с резными наличниками. Сказочного, точнее, магического, в фильме немало – и зловещие, гротескные сны Музыканта, и судьбоносные совпадения, выстроенные при помощи нехитрых визуальных параллелей. Моко и Музыкант одновременно совершают омовение, только Моко в бассейне на своей роскошной вилле, а Музыкант – в миниатюрной ванне, в спальне новообретенной возлюбленной. Пока Моко раскладывает карты для пасьянса или покера, в другом измерении юный гитарист и его муза достают набор для игры, созвучной с именем героини – домино.

Черно-белые хрупкие костяшки нарочито символичны, так как жизнь и судьба главных героев не более предсказуема и справедлива, чем партия в домино. Родригес выжимает из оппозиции «черное-белое» максимум: главный злодей фильма, Моко, знаменит своим пристрастием к белой одежде, тогда как его полное имя, Маурицио (от латинского «мавр, темнокожий»), больше гармонирует с цветом его души, нежели наряда.

Есть в палитре режиссера и другие цвета: ярко-красное платье Домино, броский лиловый купальник безымянной и бессловесной девушки-прислужницы Моко. Лже-героя (псевдо-музыканта) зовут «Азул», «синий», однако он предпочитает черную одежду – очевидно, для более полного антагонизма со своим бывшим подельником, а ныне – заклятым врагом. В эту игру контрастов Музыкант вовлечен по прихоти судьбы (кому-то дорогу перебегает черная кошка, а ему – переползла черепаха J Он здесь чужой, случайный гость, странник, полными удивления глазами взирающий на происходящее вокруг. Его душа полна музыкой, руки чисты, а чувства возвышенны и прекрасны. Тем разительнее перемена, которая лишь намечена в этом фильме, и раскрыта более наглядно в двух последующих частях.

У героя даже нет имени, что уподобляет его некрещеной душе, блуждающей в потемках. Прозвище «Музыкант» одновременно и безличное, и исчерпывающее, оно почти аллегорично в своей простоте; в сравнении с Бандерасом он еще не герой, но олицетворение творческого импульса, трогательная искорка таланта и надежды в мире насилия и предательства. В его чертах немало детского (не отсюда ли любовь к сладкой газировке?) и даже ангельского, что добавляет жанровой природе фильма новые грани – притча, роман воспитания, мифологизированная биография. Родригес и здесь не забывает о контрастах и параллелизме, точнее, двойничестве: Музыкант и Моко выделяются из колоритной толпы местных мачо своей светлой кожей, серо-голубыми глазами, тонкими пальцами (в случае с Музыкантом они на виду, с Моко Родригес снимает карикатурную сцену маникюра у бассейна, чтобы зритель не «просмотрел» эти изысканные руки убийцы или гения). Они оба – другие, не из этого душного и дремотного латиноамериканского чистилища, в котором найдется место только для одного из них.

Фильм будет интересен, в первую очередь, поклонникам небанального авторского кино, малобюджетного, но самобытного и искреннего, как баллада бродячего певца в провинциальной таверне. 

@ Mon, 14 Oct 2013 22:22:15 +0400