_{Одиночество — эмоциональное состояние человека, связанное с отсутствием близких, 
положительных эмоциональных связей с людьми и/или со страхом их потери в результате
вынужденной или имеющей психологические причины социальной изоляции.}

 

Человек рождается и умирает в одиночестве, и в одиночестве же проходят дни его. Только оболочка этого одиночества у каждого своя.

Предметы искусства, классическая музыка, дорогая антикварная мебель, изысканные блюда, утончённый гардероб, в особенности неизменные перчатки — это те

кирпичи, из которых Вёрджил Олдман (в его имени одновременно прячутся проводник, девственник и старик) строит башню своего одиночества, боясь и не желая выходить за пределы потайной комнаты своей души в мир людей. Его жизнь интеллектуала и ценителя прекрасного в идеально чистых и симметричных интерьерах точна и совершенна, как совершенен отлаженный часовой механизм. Как совершенны его аферы с живописными полотнами.

И в эту совершенную, размеренную, академичную жизнь врывается сумбурная, рассеянная, тронутая рассудком Клэр. Несмотря на всю противоположность характеров, пожилой аукционист и молодая девушка оказываются друг другу ближе, чем можно было подумать. Выманивая Клэр из её детской комнаты, преодолевая её агорафобию, Олдман и сам выходит на свет. Железные обручи слетают с его сердца, обнажая пламя чувств, долгие-долгие годы скрываемых под маской безразличия и отвращения к миру. Пламя, которое охватывает нашего героя с головой. Робот-андроид ожил и научился говорить. Деревянный Пиноккио стал мальчиком. И теперь его ждёт судьба, уготованная человеку из плоти и крови. «Хочешь быть счастливым? Выучись сперва страдать».

С некоторым упрощением это история про Разум и Чувства, оформленная в виде мистического триллера с интригами и расследованиями. Фоном служит тема аукционов, торговли и мошенничества в мире живописи и антиквариата. И на этом фоне проступают очертания ребуса Торнаторе: если в каждой подделке есть частичка подлинника, то что же их отличает?

И дело не в портретах, конечно. Что в нашей жизни настоящее, а что фальшивка? Искусство? Но ведь сам Олдман успешно морочит головы аукционистам, выдавая подлинники за копии.  Искусство, будучи в большой степени подделкой жизни, не может стать её смыслом. Будучи выжимкой из суммы человеческого опыта, не может заменить опыта реальной жизни как таковой.

Любовь? Но ведь она есть следствие разыгранной по нотам психологической пьесы в трёх актах: лесть, загадка, недоступность.  Носитель абстрактного знания о прекрасном, умудрённый старец, Вёрджил Олдман оказывается беспомощным перед банальной любовной историей, словно восемнадцатилетний юноша. Словно колосс на глиняных ногах.

Я так много говорю о главном герое, потому что он действительно главный на экране. Если бы на месте Джефри Раша оказался кто-то другой, фильма бы не было.  На протяжении двух часов мы наблюдаем  метаморфозы одного характера, и эти метаморфозы увлекают даже больше, чем повороты сюжета.

Можно подумать, что фильм одноразовый, потому что, как только раскрывается интрига, интерес пропадёт. Но это не так. Когда уже знаешь, в чём дело, на первый план выходят мелочи и детали, словно шестерёнки, двигающие картину. И тут появляется ещё один герой — сам режиссёр Джузеппе Торнаторе, он же автор оригинального сценария. Мастер не опускается до скучных нравоучений и оценок «хорошо-плохо». Задавая вопросы, он не даёт однозначных ответов. Уважая право зрителя на свою точку зрения, он оставляет в финале открытость и недосказанность. Торнаторе создаёт эстетический шедевр, гармонично соединяя яркие визуальные образы и  эмоциональную музыку Эннио Морриконе. И в центре композиции – великолепный Джефри Раш.

Всего несколько шагов отделяют «Лучшее предложение» от Совершенного. Середина затянута и несколько провисает, в сюжете есть нелепости и несостыковки, многие жалуются на предсказуемость. Но это всё ерунда. Замечательный образчик европейского кино с австралийцем в главной роли. Изящный, умный, изумительно красивый фильм, услада для глаз и ушей, отрада для ума и сердца.

@ Tue, 22 Oct 2013 14:59:10 +0400