«Это моя яблоня! Пусть кто только пальцем прикоснётся!»
(Ветхий Завет, вольная интерпретация режиссёра)

Дамы и господа, пациенты и пациентки, доктор Андерс Томас Йенсен приглашает вас на небольшой сеанс гештальт-терапии. Модератором сеанса сегодня выступит ваша покорная слуга.

Начнём, традиционно, с игры в ассоциации:

В бесконечной ночи, где блуждает память,
Мерцают огни из прошлого.
Их свет долетает издалека, из детства,
До сердца, бегущего в страхе вперёд.
Тот, кто готов делить с тобой дни и ночи,
Тот всегда будет где-то рядом.
Твоя жизнь, проходя, смешивается с огнями,
И никто никогда не узнает твоё настоящее лицо.

Стихотворение датской поэтессы Тове Дитлевсен «Мерцающие огни» дало название одноимённому фильму, да и сами эти строки тоже прозвучат с экрана.  На какие мысли они наводят? Об утраченном навсегда прекрасном детстве? О том добром и вечном, что может отыскать в себе взрослый человек, разбудив спящего под заскорузлой кожей «внутреннего ребёнка»? В интерпретации режиссёра эти самые «огни» - отнюдь не светлячки в саду. Это дальний свет автомобиля, который невесть откуда выезжает вам навстречу на тёмной просёлочной дороге – ослепляет, сбивает с толку, лишает контроля.

И это при том, что для получения водительских прав люди сдают специальный экзамен. Для ношения огнестрельного оружия – проходят проверку. А вот обзавестись потомством может пока каждый желающий – поверьте, после просмотра фильма вы тоже начнёте сокрушаться по этому поводу.

Наши главные герои – датские гангстеры среднего звена, Торкильд, Арне, Петер и Стефан – из тех, чьи неурядицы во взрослой жизни являются прямым следствием незалеченных детских ран. Хорошие, в общем, парни, в исполнении блестящей актёрской четверки (Сёрен Пильмарк, Ульрих Томсен, Мадс Миккельсен и Николай Ли Каас), дрейфуют по жизни в неизвестном направлении, пока вынужденный отпуск в заброшенной лесной хижине не даёт им столь необходимую передышку для переосмысления давних проблем.

Далее, на фоне прямолинейной общей истории с кражей денег, погоней, прятками и перестрелками, каждый из них получит сольный выход и «путёвку в жизнь». Тут рекомендуется немного отстраниться и полюбоваться стройностью и изящностью драматургической композиции: четыре комплекса, четыре триггера, четыре флешбэка и четверо персонажей, выросших и изменившихся у нас на глазах. Торкильд, после символического изгнания из «рая» родительского дома обзаведётся, наконец, чем-то своим. Арне победит страх перед охотой, и избавится от навязчивой срасти к оружию. Петер, заново пережив худшее воспоминание детства, избавится от потребности зависеть – и от людей, и от веществ. А Стефан поймёт, что настоящая семья – это не те с кем ты «должен» быть, а те, с кем тебе хорошо.

Им четверым несказанно повезло, ведь рядом с ними есть ещё и другое поколение, те, кто с лечением сильно запоздал – бандит «никто-не-хочет-со-мной-играть» Эскимос, доктор «меня-недостаточно-любили» Карл и охотник «отец-променял-меня-на-мачеху» Альфред. Тут Андерс Томас Йенсен отвечает ещё на один животрепещущий вопрос: откуда в благополучных скандинавских странах берутся маргинальные слои населения? Да их же растят в своих семьях отупевшие от скуки благополучные мещане путём неоправданных запретов и надуманных драм.

Не смотря ни на что, «Мерцающие огни» - это не (только) отличное пособие для начинающих писхоаналитиков, но ещё и по-настоящему смешная (со скидкой на северное происхождение) комедия, где соблюдены пропорции гэгов и тонкой иронии. К тому же, жанровую классификацию мог бы оправдать и взятый отдельно Мадс Миккельсен, виртуозно и уморительно перевоплотившийся в психопатическое стоеросовое полено. Есть и ещё одна забавная режиссёрская деталь – в моменты, когда серый датский пейзаж начинает нагнетать соответствующие настроение, и накал гангстерских страстей начинает было щекотать зрителю нервы, он тут же включает на фоне бодрую музыку, невзначай напоминая, как к этой истории следует относиться.

Под конец нашей терапевтической беседы мне остаётся только рекомендовать авторское средство от душевных болезней «Мерцающие огни» – многослойную картину с национальным колоритом, от которой нет-нет да и повеет тёплым ламповым духом Тарантиновских «Бешенных псов».