Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути…
Б.Л. Пастернак

 

Все мы любим «сослагать» историю, которая, как известно, не знает условного наклонения. Мы смело фантазируем, поскольку уверены: такого никогда не случится. Режиссеры находятся в более выгодном положении. Они не просто задаются вопросом: что было бы, если бы..? Они отвечают на него, силой своей фантазии перекраивая жизнь. Небольшое допущение, маленькое отступление от реальности – и вот на экране рождается фэнтези. Главный сказочник

Голливуда – Вуди Аллен. Его сказки не всегда со счастливым концом, потому что они о жизни. Как и любое фэнтези: под соусом фантастики оно подает нам философское размышление о настоящем.

«Пурпурная Роза Каира» - любимый фильм Вуди Аллена, его ранняя работа (1985) и настоящее признание в любви к киноискусству. Картина содержит множество киноцитат и ориентируется на классику Голливуда 20-х годов (в частности на немого черно-белого «Шерлока-младшего» Бастера Китона) и на «Белого шейха» Феллини с Антониони, приоткрывает дверь в кухню Голливуда и проката 30-х. В то же время это квинтэссенция алленовского стиля. Сам режиссер ни разу не появляется в кадре, но его нутро лезет изо всех щелей этой пленки.  Романтическая блюзовая серенада Синатры “Cheek to cheek” в качестве саундтрека, текст которого перекликается с идеей фильма, а появление на экране обрамляет кольцевую композицию; жанр романтической «драмедии» - грустной комедии, очаровательная Миа Фэрроу, продолжительное время бывшая музой режиссера, его юмор и автобиографизм, наконец.

В центре ленты Вуди Аллена как обычно неисправимый романтик, переживающий нелучшие времена и спасающийся мечтой и эскапизмом. Только на этот раз играет не сам маэстро, а его жена. Жизнь официантки Сесилии далека от приключенческой комедии. Берущаяся за любую работу в голодные для Америки 30-е, она терпит унижения от мужа и единственной радостью для нее становятся походы в кино. Как загипнотизированная, героиня смотрит одни и те же фильмы, с жадностью поглощая сыплющуюся с экрана роскошь широко раскрытыми глазами. Снимая сцены в любимом кинотеатре молодости «Кент» (в фильме «Jewel»), Аллен прибегает к приему «рассказа в рассказе»: на черно-белом экране разыгрывается пародия на кинематограф 30-х годов, в котором задействованы звезды 50-х: Джон Вуд, Зоуи Колдуэлл, Эд Херман. Название этого воображаемого фильма «Пурпурная Роза Каира» передается и настоящему. Потрясающий контраст создает противопоставление реального и вымышленного мира: экранная монотонная феерия раскрашивает серую "цветную" жизнь Сесилии. Но между этими мирами гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд.

Параллельно с исследованием терапевтических возможностей кино Аллен развивает идею собственного рассказа о тонкой грани между вымыслом и правдой. Режиссер ломает «четвертую стену» - чисто театральный прием - чтобы разрушить визуальную иллюзию кино, заставить поверить во все происходящее. Киногерой сходит с ума от любви к зрительнице и сходит с экрана - в реальность, где его идеалистические представления в столкновении с настоящими деньгами, проститутками и вполне реальным мужем героини терпят крах. Тогда как Сесилия мечтает стать героиней фильма, заучивает наизусть биографии любимых актеров и буквально живет в кинотеатре, персонажи стремятся вырваться из экранного плена. Вуди Аллен переворачивает два мира: реальный и фантазийный, и тем самым высвечивает их сходство. Да, герои на экране живут на широкую ногу, не задумываются о деньгах и не получают синяков при ударе, но жизнь их такая же черно-белая, состоит из сплошных повторений заученных монологов, да еще и шампанское бутафорское. «К чему совершенство, если оно ненастоящее?» - реплика одного из героев, решающая для фильма и разоблачающая миф о красивой жизни в кадре: за кадром она гораздо объемнее. Общение с вымышленным персонажем-двойником (оба романтики и идеалисты) заставляет Сесилию не только поверить в себя, но и оценить жизнь. Экранный герой ограничен рамками роли так же, как Сесиллия – своей нелегкой долей. И все же за ней остается право выбора – «характерная особенность человека».

Но Вуди был бы не Аллен, если бы не коснулся любимой религиозной темы. Действительно ли человек выбирает? Или так же беспомощно декламирует прописанные кем-то монологи? Никто не спросил, хотим ли мы жить. Нас просто создали и отправили играть свою роль до тех пор, пока не выключат проектор. «Вдруг мы все здесь настоящие, а они по ту сторону экрана - вымышленные?» - говорит один из персонажей. А может быть, все было наоборот? Вдруг это наша жизнь – реалити-шоу, и зрители тут вовсе не мы. Как жизнь порой напоминает кино, даже самое фантастическое! Но хэппи-энд в ней не гарантирован, синяки проявляются, а от шампанского кружится голова. Это значит, что жизнь – как бы криво ни был прописан сценарий – все-таки не фальшивка. И наше дело – прожить ее как малобюджетную драму – «фильм без смысла и счастливого конца» - или наполнить смыслом и превратить в сюрреалистический артхаус. А хэппи-энд - когда он интересовал кого-то, кроме слезливых домохозяек?

 

Vice versa - лат. наоборот 

 

@ Tue, 01 Dec 2015 23:58:38 +0300