Золушка Либуше Шафранкова. А в ритм с ней вдыхаем полной грудью холодный воздух напополам с терпким запахом хвои, переживаем, радуемся, очаровываемся и искренне верим в её сказку со счастливым финалом и мы, зрители...

Девочка моя, девочка, надменная ли, наивная,
белая, словно лилия, любящая тюльпаны,
словно пером очерчена – тонкой небрежной линией,
как перелётной птицею в дальние манишь страны…

(Субоши)

     Юмор и теплота чешского/чехословацкого кинематографа давно стяжали ему всенародную любовь. Несколько «чёрных, белых, красных» поколений росли под песни «Принцессы с золотой звездой» и «Златовласки», заливисто смеялись над пародиями «Лимонадный Джо», «Призрак замка Моррисвилль», «Адела ещё не ужинала». Проверенные достоинства отечественных фильмов заложил в своё любимое детище и «комедийный король» киностудии «Баррандов» Вацлав Ворличек, оказавшись вдобавок эстетом с наполеоновскими планами.

     Сюжет о Золушке тиражировался веками. После таких корифеев параболической науки, как Шарль Перро или братья Гримм, на этой проторённой дорожке, казалось бы, не должно было остаться ни одного неисхоженного ответвления. И всё-таки писательнице Божене Немцовой удалось его отыскать. Её «Три сестры» сохранили обязательную долю волшебства и вместе с тем приблизили выдумку к реальности. Фея была заменена дарами природы и колодезной лягушкой, королевская резиденция – костёлом, а король – князем. Ещё большим реформатором проявил себя режиссёр «Трёх орешков для Золушки». С его подачи «смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий», а точнее – фантазии немецких и чешских сказочников. По его указанию сценарист Франтишек Павличек реанимировал эффектную линию дворцового бала (правда, туда героиню доставит не тыквенная карета, а преданный конь Юрашек), ополовинил Золушкину родню и вместо непрезентабельного земноводного поместил в кадр мудрую и фотогеничную сову. (Каждой девушке по персональной фее или, на худой конец, по сове Розарке и мешку орехов!) Разборки между царственными супругами и безалаберность их «горемыки-школяра» со товарищи в кои-то веки приблизили монархов к простым смертным. Черты «девчонки с нашего двора» приобрела и Попелка (Золушка). Добрая, но боевитая, обожающая животных, но стреляющая без промаха, – подобной Золушки свет до сих пор не видывал. Перед её авантюризмом, острым язычком и эскападами пасует не только злобная родственница – сам принц!

     А после, будто стая льдистых иголочек на стекле, слились в общий морозный узор множество людей и случайностей.

     Подойдя к экранизации с размахом, Ворличек привлёк к участию своих коллег из ГДР. Для съёмок выбрали живописнейшие места Чехословакии и немецкий замок Морицбург. То, что кинолента получилась зимней и потрясающе нарядной, изначально не планировалось. Однако студийный график и тяга режиссёра к жанровым сценам Питера Брейгеля Старшего сделали своё дело. Предваряющие фильм титры замирают на секунду-две, потом продолжают свой бег, а мы и не подозреваем о прицельным «арт»-обстреле. Оказывается, на нас незамедлительно обрушивают прекрасное, демонстрируя под мотив из «Фауста» Гёте ожившие брейгелевские полотна. Дальше – больше.

     Художник по костюмам Теодор Пиштек позже получит заслуженный «Оскар» за работу в «Амадее» Милоша Формана и сошьёт форму для гвардейцев-караульных в Пражском Граде, а пока одарит «Золушку» не менее щедро, чем фея-крёстная. Наблюдая за развитием сюжета, мы можем любоваться туалетами в стиле итальянского Возрождения. Миниатюрные мужские шапочки и объёмные женские головные уборы, усыпанные жемчугом воротники и диадемы, разноцветные панталоны, прорези на рукавах, ренессансный рисунок на ткани… конечно, неудивительно, что его творения до сих пор живы и постоянно выставляются перед публикой, приобретя статус музейных экспонатов.

     Свежая миловидность кинематографического дуэта Либуше Шафранкова-Павел Травничек возвела их на пьедестал сказочных пар. В экранизации Ворличека симпатичными, а не гротескными наружно умудрились выглядеть даже мать и сестрица Золушки – что уж говорить о главной героине! Шафранкова разделит с нами дежавю, сыграв принцесс в «Русалочке» и «Третьем принце», снова услышав воркование сидящих за окном голубей в «Коле»; станет одной из самых успешных актрис на родине, но именно Золушкой будет заходить каждый сочельник в дома жителей Чехии, Германии, Норвегии и других стран Европы. 19-летней прелестнице одинаково идут и охотничий камзол, и жилет из овчины, и шитое серебром «розовое, как заря», платье со шлейфом. «Они просто не читали сказок, - подумала Гленда. - Если хочешь найти красавицу, покопайся в золе». (Терри Пратчетт) Внешность и характер «импортной» мученицы далеки от чистого, трогательного образа, созданного Яниной Жеймо, и всё-таки сумели покорить миллионы зрительских сердец.

«Скажи мне, птичка, где живёшь?
Здесь, среди зимы?
Не знаешь про обман и ложь,
так наивна ты!»

     Под свирельно-колокольчиковые мелодии Карела Свободы и двухоктавный тенор «чешского соловья» Карела Готта, под уменьшительно-ласкательное журчание суффиксов в чешских фамилиях (Иржи Ружичка, Ян Либичек), а вовсе не с помощью компьютерных спецэффектов проникает в наши души новогоднее настроение, а в умы – неукоснительная сказочная мораль.

Ещё один прекрасный год,
в котором пелось и грустилось,
а то, что в нём не поместилось,
в другом году произойдёт.
В другом году, в другом саду
произрастёт такое чудо,
что и рассказывать не буду,
чтоб не испытывать судьбу.

(Юрий Михайлик)

     Вы возразите: «Какие чудеса? Орешки-то израсходованы! Неужто на подходе новые?» Нет, довольно волшебных инструментов. Хотите чудес – совершайте их своими руками, пора, знаете ли. «Чудеса – это мы, и мы сами творим чудеса…»