менее реалистичен и склоняется к гротеску.

При создании сценария Иван И. Твердовский отталкивался от мультфильма Светланы Разгуляевой «Почему банан огрызается», где у героя вдруг отрастает хвост, доставляя ему некоторые неудобства. Героиня «Зоологии», которую играет Наталья Павленкова, мама Лены Чеховой по «Классу коррекции», к тому же работает в зоопарке и общается с животными чаще, чем с коллегами – у них тот еще террариум. Можно подумать, это фильм об экологии и вреде курения, но все куда сложнее: это сатира на общество, в котором люди ведут себя хуже зверей. Именно они, а не хвостатая героиня, вызывают отвращение: оператор нарочно выводит жующие и смеющиеся лица Наташиных коллег в сверхкрупных планах.

Если в «Классе коррекции» герой-инвалид боролся с образовательной системой, то в «Зоологии» камни летят в огород системы здравоохранения. Те же печальные голубые коридоры и лестницы, по которым камера провожает блуждающего героя, только в здании больницы. У врачей на все один ответ – сделайте снимочек, там видно будет. Неудивительно, что единственный, кто смог разглядеть в серой мышке, в свои 50 живущей с мамой и котом, интересную женщину, - это рентгенолог (Дмитрий Грошев). У него-то глаз наметан.

Для этого «человека в белых одеждах», чуть ли не ангела, которого Наташе предсказала гадалка, хвост становится маленьким недостатком, по-своему милым и прибавляющим шарма. Как и в «Классе коррекции», Твердовский наблюдает за трогательным романом героев, разворачивающимся в интерьере советской квартиры и на заброшенном объекте хозяйственного назначения, который они используют как аттракцион (в «Классе» это была железная дорога). Только хронология событий запущена в обратную сторону: чудо случается не в конце, а в начале.

Хвост, своего рода инвалидность, гипербола инаковости, не делает Наташу изгоем – она была им и без хвоста – а напротив, добавляет уверенности в себе, как новая прическа. Пенсионерки в очереди к врачу по-гоголевски смакуют байку о хвостатой женщине, в которую вселился дьявол, а батюшка отказывает Наташе в исповеди. Они не понимают, что это не дьявол, а запоздалая любовь. И вот помолодевшая Наташа уже щеголяет в кроссовках и миниюбке, танцует под Алену Свиридову в платье с пайетками, а строгая начальница с жутким маникюром делает ей выговор за неприличный вид: тебя мама видела? Как в передаче «Модный приговор», Твердовский в неблагополучной судьбе дочери обвиняет маму, которая недолюбила, не внушила в свое время дочке, что та у нее красавица.

Подобно предыдущему фильму, в «Зоологии» нужно вслушиваться в саундтреки. «Розовый фламинго» и «Будет так всегда» Алены Свиридовой – о побеге в другой, лучший мир из неприятной реальности, в «светлый и затерянный край», где «никто не станет лишним» и «никто не скажет нам нет». Проводником в этот мир для Наташи становится любовь. Невозможно не проникнуться сочувствием к героине Натальи Павленковой с невероятно выразительными галазами, которую она наделяет детской непосредственностью и искренностью. Фильм, озвученный также «Детским альбомом» Чайковского, скуп на слова, медитативен и решен в холодных тонах, вторящих морскому пейзажу. Местами он напоминает документальный – реверанс творчеству отца, Ивана Твердовского, и опыту самого режиссера. Алена Свиридова, конечно, поет: «думай о хорошем», но «Зоология» к таким мыслям совсем не располагает.

Ничего хорошего ждать не приходится, пока мы верим, что «у нас в руках целая вселенная», а на глаза на самом деле надвинуты колготки. Фильм, который задумывался как черная комедия в духе гоголевского «Носа», стал печальным приговором человеческой ограниченности. Выходит, если ты не такой как все, тебя подвергают остракизму и нужен ты только извращенцам. Хвост, который поначалу так преобразил Наташу, в итоге не находит места в нашем зашоренном и нетерпимом обществе, которое привыкло в своих несчастьях винить «ведьм» и «гнилой запад». Фильм обрывается так же резко и неожиданно, как роман героини, в которой внезапно проснулась независимость. Однако Твердовский уверен: необязательно отращивать хвост, чтобы поверить в себя. Это он доказал еще в «Классе коррекции», который заканчивается более оптимистично.