Горбатая гора

«Гей» - слово интересное. Очень могущественное. Оно клеймит одних, других же заставляет задыхаться восторгом от оправданности своего садизма и ненависти. Оно жонглирует справедливостью, как вздохами мимолетных влечений, создает ситуации, которые кажутся эфемерно глупыми. Эфемерно именно в силу того, что, по законам логики, их быть вообще не должно.

Глупые ситуации порождают глупые споры. А в глупых спорах истина родиться не может – она заложена в диалогах и словах тех людей, которые сумели не забыть её. И что теперь? Разве теперь это обязательно должны быть те люди, которые не способны остаться безучастными исключительно в силу своего… Прямого отношения? Да бросьте… Никто не запрещает людям быть гуманными. Кроме, несомненно, фобий и самих людей, которые их породили. Иногда забавно смотреть, как человечество в одних и тех же вопросах, перефразированных разными способами, ходит по кругу. И само страдает от этого…

Прекрасное, тональное и очень добротное зрелище. Энг Ли задает такой масштаб в своей кинокартине, что иногда люди, разбросанные по нему умелой рукой режиссера, представляются незначительными, как насекомые. В среде безукоризненно исполненной, их действия кажутся примитивными, простыми, грубыми, но(!) от того только намного более значимыми. Темно-зеленые панорамы, утопающие в обманчивых и прозрачных бликах, отраженных от поверхности тонких изящных речушек; облака, принимающие причудливо-пророческие очертания; великолепно-монолитные горы, пугающие своей колоритностью и завораживающие своими очертаниями в ранних весенних дымках… Энг Ли хорошо знал свое дело.

Но разве бессмертные панорамы Горбатой горы будут доминирующей декорацией кинокартины? Нет: сюжет, как только-только разбуженная огненная стихия, перебрасывается с монолитно-напускных пейзажей новорожденной природы на лаконичные и пыльные улочки, дороги, будни Техаса. Герои теряют свой романтизм; жизнь захватывает их в свои объятья, то чиня всё новые и новые препятствия, то мягко обволакивая прозрачными иллюзиями свободы от прежних страхов. Бессилие перед неумолимым и жадным течением времени; огромное чувство вины на фоне тайной, но от того только намного более притягательной любви – это и есть самая главная декорация кинокартины.

У этой картины удивительно трогательное настроение. Кажется, будто она обволакивает зрителя как гармоничная, но простая мелодия; но только если не сопротивляться. Пронзительно и непринужденно одновременно, Энг Ли рассказывает нам самую полноценную и удивительную историю любви в подобного рода отношениях. Режиссер не пробует полностью убрать или выкинуть пошлость – он умело маскирует ее, делая историю, несомненно, только более правдоподобной, наполняя персонажей дыханием жизни, дыханием свободы, когда-то давно людьми утерянной, но приобретенной всего двумя достаточно одинокими, но смелыми людьми. Воистину, любовь - самое объемное из чувств. И в самом безукоризненном понимании этого слова.

Фильм стоит смотреть хотя бы ради того, чтобы понять – у любви колоссальное количество лиц. Но еще больше – масок, которые создают ситуации, подобные тем, что происходят во второй части бессмертной «Горбатой Горы». Жизнь только титаническим усилием воли и последними остатками памяти... Столько минуло тысячелетий с рассвета человеческой истории, а человеку по-прежнему больше всего нужен человек...

Несомненно, в первую очередь, «Горбатая гора» - это фильм о любви. Жизнь бегло утекает сквозь пальцы, когда-то светлое и эфемерно чистое чувство становится далеким и грустным воспоминанием; самые сильные и сердечные побуждения поддаются осмыслению и немедленному их отрицанию, что только делает разлуку мучительней, а встречу – желанней. И встреча происходит…

По моему глубокому убеждению, они оба победили смерть.

Обыкновенных историй не бывает. По крайней мере, я надеюсь на это всем сердцем.)

Романтическая драма "Горбатая Гора" удостоена трёх премий «Оскар» за лучшую режиссёрскую работу, лучший адаптированный сценарий и лучший саундтрек (номинировался в восьми категориях, в том числе как лучший фильм), обладатель четырёх премий «Золотой глобус» (номинировался в семи категориях), а также награды Венецианского кинофестиваля «Золотой лев».Сценарий написан по мотивам одноименного рассказа лауреата Пулитцеровской премии, американской писательницы Энни Пру. Впечатляющий список регалий для "киношки про разврат", не так ли?
Незрелые умы могут трактовать фильм как ненужную "пропаганду гомосексуализма" и гневно клеймить его создателей. Но к декларированию содомии он имеет такое же отношение, как персонажи комиксов - к реальным людям. Такие критиканы в "Американском пироге" увидят лишь вожделенную скабрезность, в "Красоте по-американски" - педофилию, и даже в мультике "Русалочка" будут сладострастно стараться представить себе голую героиню. Не зря психиатры твердят, что воинственные гомофобы имеют латентную гомосексуальность. Такие люди несчастны - они искренне не способны понять смысл таких понятий, как "красота", "любовь", "чувство" и т.п., "за деревьями не видя леса". Несвобода для них - естественное состояние, и следуют они лишь двум моделям поведения - раб или рабовладелец. Свободный человек для них - чуждая форма жизни, и его возможность свободно чувствовать ненавистна им. Они стремятся загнать всех в свои куцые рамки, вложить окрущающим в головы собственную систему условных рефлексов (ибо мыслей нет и быть не может). Дикарям по духу всё ещё интересно, кто с кем спит, в чём ходит, как отдыхает... Их житиё скучно и безрадостно, и они от нечего делать следят за чужим, в меру сил стараясь его испакостить.
История отношений Энниса и Джеки разворачивается в традиционно-мужественном интерьере американской (хотя снимали в Канаде) глубинки: потрясающе красивые горы, долины, леса, реки, гурты скота и они сами - полуграмотные деревенские мальчишки-пастухи, не мыслящие себя вне этих реалий. Они вовсе не похожи на устоявшийся стереотип о гомосексуалистах: это настоящие ковбои, без кинематографических прикрас в виде развесёлой бесконечной скачки-стрельбы-пьянки в салунах-скальпирования индейцев-охоты за золотом. Будни у них довольно привычно-однообразны - тяжёлая работа, кочевой быт и пр. Колея накатана - не выпрыгнешь, другой альтернативы нет. Но здесь внезапно, из-под спуда обыденности, вырывается Чувство. Без жеманства и кривлянья, слез-соплей и прочих фальшивых атрибутов. Вообще, будь на месте второго обычного паренька девушка, кто бы реагировал? Роскошная природа, влюблённая пара... Пастораль, да и только! А так - "ату их!"... И понеслось...
Герои, получившие от социума, как говорится, "по полной", отчаянно пытаются убежать не так от него (с его воинственным варварством и другими высокочтимыми им же ценностями), сколько от самих себя, пытаясь зажить "правильной" жизнью - но когда такие попытки увенчивались успехом? Мутная волна варварства неумолимо наростает, и спастись от неё не представляется возможным... Джек растерзан «борцами за нравственность» - примерными обывателями...
Слоган фильма: «Любовь — это сила природы». Это - пронзительная история о вечных ценностях, о людях среди тотального свинства, о свободе "как осознанной необходимости", о праве каждого на свою жизнь, не мешающей другим жизням... Здесь нет ни капли пошлости - лишь правда. И хочется верить, что Люди победят, и Хам не восторжествует. Верьте - так и будет, как бы не зверствовали дикари.
Упреждая обвинения хамов, скажу: я натурал, но для вас - голубой, ибо вы - серы... Так же, как для антисемитов я - еврей (хорошо сказал некогда Е. Евтушенко, правда?).

Вместо эпиграфа: «Счастье в секундах, маленьких, острых; щедрое детям, скупое для взрослых». Дельфин.

А я все равно верю, что в людях изначально нет ни пошлости, ни грязи. Все это от дурного воспитания и боязни слабости. Чувства человеческие – прозрачны и вечны, любовь – светла и нетленна. Это – красная нить.

Как много граней, красок и смыслов, как много слоев и контекстов. Казалось бы, какой простор для восприятия и чистого чувства. Но магическое слово «Геи» трансформируется в общественном сознании в идею «они среди нас, чтобы поработить нас». И понеслось… Зрители, критики, кино-, искусство- и всегопрочеговеды разделяются совершенно произвольно на партии «ЗА» и «ПРОТИВ» и дебатируют, дебатируют… Об общественной морали, о себе, о том, черт возьми, как правильно...
А я хочу с вами поговорить о фильме, о любви и о жизни. Кто-то однажды сказал, что у этого фильма пронзительное чеховское настроение. Именно чеховское. Когда жизнь утекает сквозь пальцы и ее невозможно, невыносимо удержать. Когда живешь только усилием воли, в надежде, и памятью… Да-да, там, оно там, это небо в алмазах и мама идет по аллее вишневого сада, и мы с тобой будем вместе и счастливы, но там…
-- Где?..
-- Уже скоро. Надо только переждать эту жизнь, свадьбы, разводы, соседей, друзей…

Так глупо. Так беспросветно и по-человечески глупо, что слезы наворачиваются на глаза и сводит судорогой челюсть. И сделать ничего невозможно. Все доли отмерены.
Сквозь всю жизнь нести, защищая ладонями и сердцем от чужого дыхания, лампаду любви, такой неудобной и бесполезной, трепетной и калечащей… Но любви, но своей, но вечной…
Жизнь сложная штука, а время течет. И горы пониже, и небо бледнее и морщины у глаз. И может быть он даже смешон, стареющий дядька, который плачет у телефонной будки. Но я первый брошу в вас камень, если вы засмеетесь. Любовь и страдание еще надо заслужить, не каждому в этой жизни быть человеком.
Последним аккордом – поле в окне. Время жатвы. Что посеял ты? Что пожнешь? Человек!?.