Подмена

Посвящается Кристин Иде Данн Коллинз

«Банальность - это когда давно известное оставляет тебя равнодушным. Когда давно известное заставляет сжиматься сердце - это называется истиной» - Михаил Веллер. 

Кинематограф всегда тяготел к фактографии. И дело здесь не в том, что у его истоков стоят этюды о чихании и прибытии поезда. Дело в том, что, во-первых, «true story*» - это всегда половина фильма. Во-вторых, как ты ни фокусируйся, а в природе человеческих взаимоотношений лежит здоровый вуайеризм.

Сменяются эпохи, рушатся империи, на смену золотым монетам приходит разноцветная бумага… А основная масса представителей человеческой расы по-прежнему предпочитает своей жизни чужую, с интересом наблюдая за способными на Поступок. За теми, кто, несмотря на засилье разноцветной бумаги, продолжают чеканить золото.

Клинт Иствуд – тот, за которым наблюдают. И особенно рьяно в те моменты, когда Иствуд чеканит свой профиль в режиссуре. Его «Подмена» («Changeling**») не стала исключением. Клинт Иствуд с уникальной тактильностью, свойственной только ему, бережно вложил в руки зрителю эксклюзивную золотую монету. Монету, на одной стороне которой профиль Анджелины Джоли, а на другой – самого Иствуда. А на ободке выбито «Проверено: истинные ценности. Клинт Иствуд»…

Те, кто знаком с творчеством Иствуда, знают, что Клинтон Элайас Иствуд младший проверяет истинные ценности не в банальном формате «Любовь и смерть, добро и зло - что свято, что грешно, познать нам суждено…», а в линейном формате базовых простых вещей, которые заставляют сжиматься сердце.

«Подмена» - честное кино без обмана, подмен и инфантильных приёмчиков типа «я, мол, так вижу». Настоящее кино для настоящих. Не для тех, кто любит покопаться в результатах  авторских арт-потуг. Не для тех, кто падок на мейк-ап и анатомические особенности актрис. Не для тех, кто в серьёзности видит пародию.

В режиссёрское кресло «Подмены» изначально был посажен Рон Ховард. Но он слишком ёрзал. И тогда вспомнили про Грязного Гран Торино.

Клинтон Элайас Иствуд младший: «Прочитав сценарий Майкла Стражински, я решил снимать фильм незамедлительно».

Суть истории. США. Город Ангелов. 20-е годы ХХ века. Америка бодро и уверенно движется к Star Wars Великой депрессии. Как пел адепт Великого Прищура Иствуда Гребенщиков Б. Б., «смятенье в неокрепших умах; засада в пригородах, медведь на холмах; пересечённая распи…ством местность».

У матери-одиночки Кристин Коллинз пропадает сын. Спустя несколько месяцев бравые бёрдмэны полисмены находят пропавшее чадо. И, в рамках акции «Сенсация! Служители рэкета закона воссоединяют семью!», планируют устроить показательное шоу. Но прогрессивная телеграфистка мать-одиночка оказывается странной дамочкой и найденного отпрыска признавать отказывается. Глава отдела Вселенских Кукушек по делам несовершеннолетних Капитан Джей-Джей Джонс пожимает жетоном. Мол, сумасшедшая, что возьмёшь! Пусть, мол, в меня бросят камень, если это не мальчик Коллинз!..

И завертелось прямолинейное колесо кабуки в формате «Всадник с чашей Грааля несётся вскачь, или Покажи своего Грязного Гарри».

Конечно, Клинт Иствуд не мать. Поэтому его альтер эго пришлось разделиться: альтер ушёл к главной героине «Подмены», матери Кристин (А. Джоли), эго – к отцу Густаву (Д. Малкович)…

В «Подмене» все и всё на своих местах. Иствуд потрясающе воссоздал 20-е годы ХХ века. Именно воссоздал время, а не пошло его стилизировал, как, например, Тодоровский младший в своей «Оттепели».

В «Подмене» все и всё без полутонов. В том числе и мейк-ап главной героини. Клинт Иствуд прямолинеен, как траектория полёта пули из «Магнума» 44-го калибра: «Анджелина Джоли прекрасна. Она напоминает мне женщин сороковых - Кэтрин Хепберн, Бетт Дейвис, Ингрид Бергман. Нет, женщины сегодня бывают так же прекрасны, но тогда в них всё же было больше индивидуальности…»

Зритель с первых кадров «Подмены» понимает – с ним разговаривает Мастер. Мастер Возрождения. Возрождения гуманизма. Разговаривает серьёзно и доверительно. Разговаривает не о «Комнате сына». А о боли и безысходности.

«Она рисует разбитое стекло и дым. Она рисует душу. Без подтёков на швах… Переосмыслите себя, мечтая об улице милосердия. Ни в бледно-зелёных и серых коридорах, ни в холодном дневном свете пригородов, а только от кого-то живого и одинокого можно получить слова поддержки…»***

Иствуд, никого не поучая, говорит про значимость правды. Про личный выбор. Про то, что личность не имеет права брать в руки табличку «Je Suis**** Тварь дрожащая». И про то, что личность – это ежедневная работа над собой. А ещё Иствуд говорит о тех вещах, которые мы потеряли…

Клинтон Элайас Иствуд младший: «В «Подмене» я попытался показать то, что сегодня уже нигде не встретишь: паренёк сидит перед радиоприемником и смотрит на него. Просто смотрит на радио и слушает, что оно говорит. Всё остальное делает его воображение…»

Вот такой дом построил Джек Клинт Иствуд. Дом, в котором Анджелина Джоли сыграла одну из своих лучших ролей. Дом, в котором звучит выразительная музыка Иствуда. Удивительная музыка его неповторимых интонаций…

Это небо не стало злей, не стало ближе – но уже не найти дверей, чтоб без задвижек. И, куда бы мы не пошли, нам будет мало - были парусные корабли, но их не стало… И не верю я слову «есть», не верю буквам… Как хочу я, чтоб ты был здесь хотя бы звуком…

____________________________________________

* - правдивая история (анг.)

** - ребёнок, оставляемый эльфами взамен похищенного (анг., фольк.)

*** - Питер Гэбриэл, «Улица милосердия»

**** - я (фр.)

В 1928 году в Калифорнии произошла страшная история, которая потом получила название “Вайнвилльские куриные убийства”, а 80 лет спустя Клинт Иствуд решился её экранизировать. Если вы не знаете подоплёку событий, то не спешите спрашивать у гугла, а то половина интереса пропадёт.  В двух словах, речь идёт о похищенных детях и маньяке-убийце.

Что же получилось у очень серьёзного режиссёра Клинта Иствуда, который имеет склонность к мрачным, неторопливым драмам, с глубоким эмоциональным вовлечением (читай, сентиментальный зритель непременно пустит слезу) и высокоморальным посылом?

Первым делом в центр повествования он ставит не похищенных детей, не маньяка с топором, не полицейского следователя, а мать пропавшего ребёнка. И кто лучше Анжелины Джоли подойдёт для этой трагической роли? Кто сумеет передать отчаянье и страдание сильной  женщины, потерявшей своё единственное дитя? Только многодетная мать-героиня, красавица и умница, посол доброй воли и вообще едва ли не самая яркая носительница гуманистических идей в наше бесчеловечное время. Итак, вооружившись коробкой салфеток и стаканом джина пополам с валерьянкой, я приготовилась страдать вместе с Кристин Колинз, тонущей в бездне отчаянья и безнадёжности.

Но камерные истории об экзистенциальном ужасе бытия не для Иствуда. Размах личности режиссёра  и экстравертная харизма прекрасной Анжелины по природе таковы, что им не сидится в маленькой комнатке личной трагедии маленького человека. Так что, немного поплакав в одиночестве и осознав всю бесперспективность этого занятия, худенькая женщина в золотистой шляпке и в платье с цветочками,  выходит на тропу войны против целого полицейского управления Лос-Анжелеса. Позже к мисс Колинз   присоединяется пастор Брайглеб (Джон Малкович, между прочим!) и за несколько дней одиночный пикет превращается в настоящий крестовый поход с образом матери на хоругвях.

Популярный мотив противостояния индивидуума и системы переходит в плоскость гендерного конфликта. Женская интуиция и родительская любовь против логичного рацио полицейских функционеров. Феминистки, не те, плохие, которые показывают сиськи, а те, хорошие, которые за права для женщин, против великодержавного мужского шовинизма.

• Как я могу не узнать своего сына, я же мать!!?

• Конечно, и поэтому вы не можете быть объективны.

Это вообще как? Женщине, которая 9 лет растит сына одна, подсовывают какого-то фальшивого мальчишку  и ещё сомневаются в её способности отличить подкидыша от настоящего Уолтера. Собственно, слово changeling и обозначает подкидыша, которого феи (в данном случае, феи в погонах из LAPD) подбрасывают людям вместо украденных детей.

А вот тут самое время вспомнить историю. Всего каких-то 100-150 лет назад в прогрессивной Америке и Европе женщина не имела права наследовать и владеть имуществом, голосовать на выборах, получать образование, работать и зарабатывать деньги честным трудом (!). Да и вообще по большому счёту человеком не считалась, если не имела какого-нибудь покровителя мужского пола.

Женщина не согласна с офицером полиции и вообще посмела тут вылезти со своим никому не нужным мнением? Добро пожаловать в психушку! Но я же нормальная, послушайте, я вам сейчас всё объясню! Нормальная? А что тогда вы тогда делаете в психушке? Шах и мат!  

И когда уже всё совсем плохо, появляется, как бог из машины, волшебный помощник-пастор, прибегают журналисты со своими вспышками и никто уже, кажется, не помнит про мальчика, все очень увлечены восстановлением справедливости.

Вот тут-то и кроется подвох. Начавшись тихой фортепианной музыкой нежных отношений матери с сыном, фильм завершается мощнейшим крещендо социальной морали, жизнеутверждающей философии и провозглашения традиционных демократических ценностей - свобода прессы, независимая судебная система, равенство всех перед законом, вот это всё хорошее против всего плохого.

Анжелина монументальна в своей хрупкой твёрдости, натурально идеальная мать с плаката, её маленький сын приобретает черты овеянного легендами пионера-героя. Никогда не сдавайся, даже если весь мир против тебя! Занимай активную позицию и борись!  Никогда не прекращай поиски! И главное - это Надежда!

Отличная духоподъёмная история о правах женщин и матерей получилась у Иствуда-режиссёра и сценариста Стражински, автора многих серий Вавилона-5. Прекрасная картинка, очень качественно выполненная реконструкция, чудные декорации - залюбуешься этими машинками, телефонами и платьями. Чёткие, яркие типажи второстепенных героев - этот хороший, этот плохой, а этот ещё не определился. Очень сильные сцены в психушке, но опять же, такие шаблонно-ходульные, что сил нет.

Проблема в том, что при таком эпически-нравоучительном подходе, когда человек превращается в носителя Идеи, в функцию, пропадает эмпатия, то есть сострадание. Просто на физическом уровне чувствуешь, что тебе вскрывают черепную коробку и, в мозг, как в чемодан, кладут Жизненные Ценности. У меня даже нет претензий к ценностям, у меня претензии к столь бесцеремонному вторжению и навязыванию. Я хочу смотреть фильмы про живых людей. Фильмы, которые оставляют после себя вопросы, сомнения и размышления, а не глянцевые, качественные и увлекательные агитки.

* Прекрасная работа, сестра суфражистка.