Пятый элемент

Впервые теорию о четырёх элементах жизни описал древнегреческий философ Эмпедокл. Его миф был эволюционной ступенью в развитии всей цивилизации, ибо миф — это первейший язык науки, необходимая начальная стадия знания. Вселенная — единая и вечная, живая и совершенная сфера, состоящая из четырёх элементов жизни, различающихся строением молекул, но действующих как единое целое. И Бессон, повинуясь моде времени, революционизировал теорию гармоничного существа, добавив к жизненноценным его элементам нашу самую лучшую и самую неизлечимую болезнь. Пессимизм по поводу того, стоит ли вообще спасать Землю, которая сама себя убивает, перекрывает энергия надежды на силу любви, как единственно светлое, оставшееся в человеке, на то, что лишь она способна поглотить Зло. Это восклицательный месседж человечеству. Четвёрка стала пятёркой, а их саммит праздником жизни.

Несколько слов об образах "Пятого элемента". Гэри Олдман в роли главного злодея Зорка, использующего расу мангалоров для своей чёрной цели, великая Дива Плавалагуна, похожая на удивительного жителя Вселенной "Звёздных войн", исполняющая "Танец Дивы" (отсылающий нас к великой опере Доницетти "Lucia Di Lammermoor"), наконец, костюмы Жан-Поля Готье, который, видимо, воочию видит свою сегодняшнюю моду в далёком будущем. Его влияние чувствуется во всей атмосфере фильма, в том, что эпизодические роли исполняют его любимые модели (например, Ева Салвейл и Сибил Бак) и в том, что спасти мир герою Уиллиса помогает трансвестит Руби Родд (Такер), одетый в леопардовый комбинизон. Вполне органична и топ-модель Милла Йовович в роли Лилу, в каком-то смысле, своей среди чужих.

Музыка достойна отдельного упоминания. Эрик Серра, постоянный композитор Бессона, создал одну из самых запоминающихся звуковых дорожек к кинофильмам конца 90-х годов. Все музыкальные жанры и направления слиты здесь в одну неразрывную ткань. Мы слышим то нечто похожее на музыку из "бондианы", то узнаём арабские мотивы, трансформирующиеся в сладковатый итальянский поп, а ещё через мгновение нас оглушает агрессивный рэп. Причём, каждая композиция обладает собственным отличительным настроением.

Несмотря на то, что главные роли здесь играют международные англо-говорящие звёзды, Бессон сделал всё, чтобы его работу сравнивали не столько с обычными американскими sci-fi, сколько с культовыми и малопонятными массовому зрителю образцами интеллектуальной фантастики, вроде "1984" (по антиутопии Джорджа Оруэлла), "Бегущего по лезвию бритвы" (по повести Филипа К.Дика "Мечтают ли андроиды об электрической овечке?"), или даже "Бразилии" Терри Гиллиама. Отточенный европейский дизайн "Пятого элемента", один из основных французских козырей Бессона, и задающие настроение мелкие детали, не дали фильму стать ещё одним "голливудским блокбастером" и подмяли под себя всё остальное — развитие буффонадного сюжета, отрывающихся актёров и даже общий смысл.

Люк Бессон своим «Пятым элементом» укладывает на лопатки самого Козьму Петровича Пруткова с его «нельзя впихнуть невпихуемое». Бессон с лёгкостью доказывает: расширяться может всё! «Пятый элемент» играючи соединяет несоединяемое и впихивает невпихуемое.

Картина Бессона – идеальная смесь фантастики и схоластики, иронического памфлета и «дешёвой» мелодрамы формата «Доярка из Хацапетовки», комедии и боевика, мюзикла и стёба Европы над Америкой, многослойного эстетского изгрёбства представителей «Мухинского училища» и примитива типа «Я знаю пароль, я вижу ориентир».

Люк Бессон одним махом соединил «Иронию судьбы» Рязанова с «Бразилией» Терри Гиллиама, героев «Звёздных войн» с хацапетовскими доярками и доярами, универсальность с кассовостью, драйвовый монтаж с тщательно выверенной «картинкой», важность происходящего с «нулевым» пафосом, «недосказанность» с лаконичностью формулировок, логику философии с…

Впрочем, обо всём по порядку.

Есть у тёмных сил одна дурацкая привычка - каждые пять тысяч лет пытаться устроить мировой срач с силами добра в формате «Мы сейчас подъедем и вы скажете всё это нам в лицо!».

«Эй, земляне! На исходе пять тыщ лет! Где ваш чёрный пистолет?» - приблизительно так приставал к французам (грекам, югославам и т.д.) школьник Люк. Но взрослые жители Земли только глуповато улыбались и ускоряли ход. «Бадабум! Плайя!» - не унимался Люк. «Иди, мальчик, иди… На урок опоздаешь…» - успокаивал школяра степенный мужчина. «Какие уроки, мусье?» - школьнику Бессону было не до уроков. В его голове рождался причудливый мир. Совершенный, цельный, продуманный до мелочей. Мир, в котором правят бал элементы в количестве пяти штук…

Став режиссёром, Люк не то что забыл про свои… Нет-нет! Он просто боялся, что так называемая «взрослость» в один миг разрушит хрупкую вселенную его пятиэлементных фантазий. И вот однажды, наигравшись вдоволь Леоном и Никитой, Люк…

Да, это был именно тот момент, который Лермонтов, сын Юрия, описал в «Штоссе» следующим образом: «Он решился.»

«Вот я лошара! И чего я раньше тормозил!» - время от времени восклицал Бессон на французском, листая свои школьные наброски про 2214 год. «Горячие каштаны мне в… Как же я мог забыть об этом! Чтобы я больше никогда не ел круассаны! Чтобы мне больше никогда не снились дельфины!.. А я ещё и раздумывал! Да пусть в отместку за мою нерешительность Париж заселят одни алжирцы!..» И уже на последних страницах своих школьных рукописей… С высоты своих ста семидесяти трёх сантиметров: «Ах, какая женщина… Мне б такую…»

Коллеги тыкали пальцами… А зря. Когда в 1997 году их взорам явился «Макдак» образца XXIII века с красноволосыми секси-официантками, когда коллеги Бессона увидели завораживающий Нью-Йорк-Корусант, когда зрители нового фильма от Люка были просто раздавлены совершенством мегаполисной технократии и предельной простотой режиссёрского смыслового посыла, все разом поняли – перед ними картина, которая возводит Бессона в формат культовой легенды. И имя всему этому – «Пятый элемент»…

О, актёры! О, искусники, шагнувшие в бессмертие! Какими колоритными персонажами они двигали! И, главное, как двигали!

Небритый таксист Хуиллис, то есть Корбен Даллас, не задумываясь, правда, и не очень-то торопясь, напялил на себя костюмчик брутального Фемида со стальными яйцами. О, боги! Какой же у его эго геройский альтер!..

Вы представитель группы «АЗ»? То есть Абсолютного Зла? Позвольте, я зачитаю вам ваши права…

Правда, Фемид Далласа без повязки на глазах, так как Бессон данную повязку нацепил на бюст главной героини «Пятого элемента» - мило лопочущей Лилу. Правда, не сам нацепил, а с помощью Жан-Поля. Да-да, того самого! Как говорится, Готье. Как говорится, у каждого есть скелеты в шкафу, но не у каждого есть в шкафу одежда Жан-Поля…

Итак, пять элементов. Что мы имеем в наличии? Кстати, а ведь Люк имел  Миллу! Но это совсем другая история…

Итак, у нас в наличии камень, символизирующий огонь – 1 шт., камень, символ воды – 1 шт., земли – 1 шт. и камень, символизирующий воздух – 1 шт. Итого – 4 шт. Как говорится, гармония природных стихий. Впрочем, разве это стихии? Так, стихУйки. А вот элемент намбер пять – это да! СтихуИща! Оно и понятно – попробуй-ка соедини вместе Алису Селезнёву, Соню Мармеладову, бедную Лизу, Розу Люксембург, Лолиту, Жанну д'Арк… Короче, Милла Йовович – 1 шт. Да-да, которую имел Люк… Как говорится, «протяни руку – и достанешь». Впрочем, кто-то от этой самой Миллы – вернее, от ряда её героинь – протянул ноги. Но не будем забегать вперёд хуиллисов…

Пусть! Пусть потирает руки Абсолютное Зло и хрипло хохочет… Пусть харизматичный злодей Жан Зорг… Да-да! Пусть Жан-Баптист Эмануэль Зогр (Гари Олдман) с упоением читает курс лекций «О деструктивности творчества и созидания»… Пусть! У нас есть Leeloo Minai Lekatariba Laminatcha Ekbat De Sabat в исполнении уроженки Киева Милицы Богдановны Йовович – сплав силы, наивности, нежности, воинственности, беззащитности и Любви. Той Любви, которая медным футуристическим хай-тэк тазом образца 2214 года и накроет то самое Абсолютное Зло. Как говорится, будь ты хоть мангалором чистых кровей – всё равно будешь намотан на колёса любви.

«Пятый элемент» - экшн-абсолют в формате паркура. Совершенство персонажей закольцовывается с совершенством актёрской игры, рождая знак бесконечности в кинематографической вечности. Уиллис, Йовович, Олдбен – как говорится, no comment. Касаемо остальных. «Гляди, какие клоуны!  В джерси одеты - не в шевьёт. На нашей пятой швейной фабрике такое вряд ли кто пошьёт….»

Руби Род Криса Такера леопардовой кометой проносится по пространству «Пятого элемента». Эх, как говорится, колорит, колорит! Неприметный Ян – и тот не спит! Что за Ян? А который с бугра! То есть Ян Холм. Его падре Вито – самый падреистый падре всех систем и галактик!..

Впрочем, закончим с визуальными «ахами» и «охами». К тому же, всю суть фильма посредством музыки передал композитор «Пятого элемента» Эрик Серра. Величественная ария «Il dolce suono» из оперы Гаэтано Доницетти «Лючия ди Ламмермур» с переходом в оригинальную композицию Серра идеально передаёт атмосферу «Пятого элемента» - мощь, красоту и динамику, чувственность и лёгкое ёрничество. Это Дива Плавалагуна, детка!

Саундтрек «Пятого элемента»,  по сути, довольно самостоятельная и чертовски полезная вещица – тот, кто смотрел фильм Люка, могут больше не напрягать свои глазоньки. Достаточно музыкального сопровождения Эрика. Оно позволит отчётливо увидеть все до единого кадры «Пятого элемента».  Увидеть, как говорится, не глядя.

Что?! Не верю!!! Вы не смотрели «Пятый элемент»? Бегом!!! Да уж… Смотреть и слушать! Что? Зачем?! Да чтобы увидеть себя изнутри! Чтобы услышать стук своего сердца… Огонь полыхает… Ветер дует… «Сроки годности этого мира истекают ещё не скоро…»

P. S.

Пусть всегда будет Милла! Пусть всегда будет Небо! Пусть всегда будет Солнце! Пусть всегда будет Оранжевость и Рыжесть! Пусть всегда будем мы!

Ещё один P. S. Спойлерный.

«Едут троллейбусы без габаритных огней… Людям так нравится делать новых людей…»