«Как Вам удается создавать такие великолепные произведения?» - «Я просто беру глыбу мрамора и отсекаю от нее все лишнее». – Именно этот диалог, произошедший между Микеланджело (или Роденом), и меценатом, я невольно вспомнила, когда на 145 минуте фильма по экрану поползли долгожданные титры. Это был фильм о похищенных детях. Естественно, еще о маньяках. Также о следователях, безутешных родителях, случайных свидетелях. Американцы же умеют снимать о маньяках! Более того, никто лучше американцев не

умеет снимать о маньяках… Ганнибал Лектор, Декстер Морган, Патрик Бейтман – любители жанра с легкостью продолжат список. И о похищениях американцы тоже рассказывают с экрана мастерски – во время просмотра мурашки бегут по коже, малейший звук из внешнего мира заставляет подпрыгивать до потолка, и долго потом еще косишься с подозрением на соседей с третьего этажа, которые, пыхтя, грузили вчера свернутый в рулон ковер, якобы для перевозки на дачу… И актерский состав был весьма вдохновляющим – брутальный австралиец Хью Джекман и волоокий красавец Джейк Джиленхол обещали сделать два с половиной часа просмотра незабываемыми.

      Однако чуда – нового «Молчания ягнят» – не случилось. Случилась драма, грамотно поставленная пока малоизвестным, но перспективным канадским режиссером и убедительно разыгранная талантливыми актерами. Драма, пронзительная в своей правдоподобности, ужасающая возможностью своего появления на жизненном пути любого человека: пропал ребенок. Девочка в носочках со смешными зайцами. Еще девочка, с копной черных кудряшек. А может быть, мальчик с длинными локонами, катавшийся на игрушечной машинке? Или другой мальчик, и еще одна девочка, и еще много детей, чьи имена так и не прозвучали, тела так и не найдены? А где Ваш собственный ребенок, которого Вы оставили во дворе под присмотром старшего брата/пожилой соседки/приходящей няни? Страшно! Это посильнее мурашек, это начинается где-то в районе диафрагмы, чтобы засесть в мозгу, причем костном – мерзкий, тошнотворный холодок осознания, что ты можешь его потерять, своего мальчика или девочку, как потеряли своих детей герои фильма. Режиссер эксплуатирует понятные общечеловеческие эмоции, давно отработанную сюжетную схему и почти архетипическую систему персонажей: отчаявшиеся родители, проницательный следователь с грустными глазами, местный «Форрест Гамп», пастор-пьянчуга, «скелеты в шкафу», скелеты в подвале, скелеты на заднем дворе… Дождь сменяется снегом, скупой саундтрек сменяется тишиной, в которой так отчетливо разносятся стоны, звуки ударов, рыдания. Насилие порождает насилие, и разорвать этот порочный круг не может ни религия, ни правосудие, ни любовь.

     За время, отведенное режиссером на раскрытие этой неоригинальной, но актуальной мысли, в моей памяти лениво проплыло и растаяло немало кинематографических дежавю и ассоциаций, благо визуальный ряд самого фильма не приковывал к экрану намертво, разве что манил надеждой, что в кадре мелькнет обнаженный торс Джекмана или мускулистое бедро Джилленхола. Когда стало понятно, что не мелькнет, что Джекман так и проходит весь фильм небритым и в бушлате, а Джилленхол будет нервно моргать и тосковать от человеческой неблагодарности и собственного несовершенства, дежавю сплотили свои ряды, высветив и без того очевидную жанровую и сюжетную вторичность фильма. Здесь и «Молчание ягнят», и «Милые кости», и «Семь», и «Забирая жизни», и немного «Столкновения» и «Кислорода». Длина этого списка зависит от эрудиции и предпочтений зрителя, но лично для меня самыми важными оказались две киноассоциации: с фильмами «Таинственная река» (2003) и «Ловушка» (Already Dead), 2007. На мой взгляд, обеим кинолентам, посвященным проблеме мести, «собственноручного» правосудия, расплаты за преступление, «Пленницы» уступают и в плане динамичности, и в плане неожиданности развязки, и по общей атмосфере фильма. 

     В «Пленницах» самым неожиданной вещью для меня стала, пожалуй, резкая смена амплуа Хью Джекмана, сыгравшего самого противоречивого персонажа фильма – отца пропавшей девочки, в поисках своего ребенка готового пересечь все нравственные границы и сравняться в жестокости с похитителями дочери. Игра Джекмана – сильная и убедительная, но это уже не Ван Хельсинг или Россомаха, которого мы знали и любили. Для актера это серьезный прорыв, не ступенька, а целый лестничный пролет вверх, но в кого мы теперь будем влюбляться?... Еще одно если не открытие, то украшение фильма – образ интеллигентного следователя-перфекциониста в исполнении Джилленхола. Острый, как скальпель, ум, тонкая душевная организация – и одиночество, бесконечное, как дождь над этим забытым Богом американским городком. Красноречивое имя героя Джилленхола, взятое из скандинавского мифа – Локи – напоминает нам о том, что добро и зло есть относительные понятия, это вопрос интерпретации, а люди в состоянии стресса, отчаяния и страха – никудышные интерпретаторы…

     За грамотный подбор актеров, попытку эмоционально и нравственно разбудить зрителя, умение держать напряжение режиссеру (и вообще, фильму) – плюс. За чрезмерную жестокость отдельных сцен, моральную неоднозначность выводов, вторичность темы и ее решения – минус. Отдельный минус за змей в сундуках и свисток (притянуто за уши, зато броско). За хронометраж – тоже минус. На целых два с половиной часа чьи-то дети могли остаться без присмотра… Не пора ли проверить, как там ребенок во дворе? А то соседи снизу уже третий ковер увозят на этой неделе… 

@ Sun, 22 Dec 2013 19:25:40 +0400