Манипуляция

Разведка – квинтэссенция войны. А война невозможна без врага. Врага можно побеждать, можно бояться, можно готовиться к отпору его агрессии. Всем нужен дракон. Дракон объединяет.

После венгерских событий  56го года Швейцария, обеспокоенная своей безопасностью, развертывает программу по созданию атомного оружия. Дабы грозить северному соседу. Достаточно скоро подробный доклад о программе ложиться на стол в Москве. Кто слил информацию Советам и предстоит узнать следователю контрразведки.

Еще одна замечательная картина на тему шпионажа. По стилистике и размеренному ритму она похожа на «Шпион, выйди вон». Фильм получился камерным. Практически все действие разворачивается в антураже кабинета для допросов.

Звезда картины, безусловно, Клаус Мария Брандауэр. Когда я смотрел Брандауэра на сцене, то не мог понять – как? Он ничего особого не делал. Двигался по сцене, произносил монологи. Ничего сверхъестественного. Но было четко видно: вот Брандауэр, а вот все остальные. И лишь посмотрев этот фильм, понял – он умудрился в европейском театре играть так, как играют русские актеры. Он овладел техникой русской школы театрального искусства. Описать это словами сложно. Это как в толпе иностранных туристов поставить соотечественника. Вроде одет так же, но… Взгляд, поворот головы и ты сразу вычисляешь – он. Так же и тут. Фильм богат на съемки крупным планом, поэтому зрителю представится много возможностей в этом убедиться.

Его визави сыграл Себастьян Кох.  Я плохо знаком с его творчеством, но он, как оказалось, актер очень широкого спектра. До этого видел его в «Черной Книге», но тут он предстает в совсем другом амплуа. «Тогда я понял, что никому не нужна моя правда, всем нужна моя ложь» - говорит он и зритель теряется. Кто он? Жертва или злодей? «Я не мог его понять, он был непроницаем» - говорит следователь. Действительно, герой Коха как ртуть, переливается из одной формы в другую, оставаясь неуловимым.

«Манипуляция» насыщена символикой.

Во-первых, цветовая. Почти весь фильм преобладает серый цвет. Граница, между светом и тьмой, сумерки. Серые стены, серые лица. Как у Кафки. Поэтому особенно режет глаз красная кровь на полу и красные двери в шахту лифта. Красный и серый. Других цветов не будет почти до самого конца.

Контрразведчик умывает руки и возникает второй пласт символики – христианский. Будет там и Каин с Авелем, и крики «Распни его!». И будет предательство, и распятие. И лишь следователь контрразведки, подобно Пилату Булгакова, будет зябко кутаться, наблюдая за беснующимися первосвященниками.

После фильма я, почему-то,  вспомнил еще одну картину о шпионах. «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона: Двадцатый век начинается». Ватсон сокрушался, что «…Можно украсть миллион или убить богатого дядюшку… это я могу понять… Но как понять какого-нибудь высокопоставленного негодяя, который ради частной наживы толкает свой народ к войне?!». А Шерлок его успокаивал, мол 20ый век только начинается.

Я тоскую о кэбах, Холмс, тоскую о кэбах.