Веселый Роджер
Веселый Роджер вьется на ветру,
А мы готовим души к абордажу,
Ведь жизнь пирата - это адский круг -
В любой момент стать трупом может каждый.
А вот и он - испанский галеон -
Неповоротлив, опоздал с маневром -
Хоть в брюхе у него не миллион,
Но хватит всем. В особенности первым.
Стремительно сужается просвет
Меж кораблями. Выброшены крючья.
В меня направлен чей-то арбалет...
Лети, мой нож!.. Вот так-то будет лучше.
Мелькают загорелые тела,
Дымится кровь, стекая к рукояти,
Зубами стиснув страха удила,
Мы рвем врага в осатанелой рати.
Веселый Роджер вьется на ветру.
Победа нам зализывает раны.
А если не судьба?.. То смерти спрут
Поглотит и юнцов, и ветеранов.
Старому пирату посвещается...
Мне душно сегодня в роскошных хоромах,
Как будто в гробу золотом...
Плесните-ка в кружку ямайкского рому
И я раскажу вам о том,
Как пили с командою в этой таверне
Мы, славя свое ремесло.
Полвека с тех пор пролетело, наверно,
И море воды утекло.
Теперь не в почете такая работа,
Другие пришли времена...
В тот ветренный вторник мы вышли из порта
Удачу ловить по волнам.
И бог нам послал беззащитный кораблик,
А дьявол не дал им уйти.
Рубили в труху абордажные сабли
Любого на нашем пути.
Сверкали монеты серебряным блеском
И каждый был страшно богат.
Но к ночи наткнулся на нас королевский
Стопушечный грозный фрегат.
Мы бились отважно, мы были храбрее,
Но день был, похоже, не наш...
В предутренней дымке был вздернут на рее
Прославленный мой экипаж.
У слуг королевы к бродяге-пирату
Пощады не сыщешь, но те
Решили иначе и сам губернатор
Вручил мне корсарский патент.
Свободный разбойник на службе закона -
Я стал беспощадней и злей.
Дрожали матросы чужих галеонов
При виде моих кораблей.
Их кости на дне, средь медуз и кораллов
Их души нырнули во тьму...
А мне стал наградой мундир адмирала
И рыцарский титул к нему.
Налейте душистого рому, налейте!
Я словно опять молодой!
Взгляните на море. Сияет на рейде
Мой флагман волшебной звездой.
Подайте мне шпагу! Подайте фуражку!
Я друга приветствовать рад!
Он знает, что пьяный седой старикашка
В душе, как и прежде, пират.
стихотворение Алексея Гуськова
Зачем открыла сердце, душу я для того, кто не сумел
Меня понять. Мой мир разрушив, оставил боль,- он так хотел.
И вместо слов , как бархат нежных, я принимала колкость стрел,
На месте ран, еще саднящих, сдирая кожу, нож влетел.
И молча, по стене сползая, я думала, зачем мне жить…
С таким куском металла в сердце, теперь нельзя уже любить
Завянут, как цветки магнолий, все чувства в вымершем саду,
И в час, назначенный любовью, я больше, милый, не приду….
Мерцая звезды
на блек небесных глаз похожи...
Что в даль зовут корралами играть...
Огни из свеч, качаются из ночи
Парадом капель вьются словно прядь...
И с дикой розой...
алой или белой
Нельзя сравнить оттенки лунных щек...
Как на доске застыли точки мела
И в них земля, как нежный лепесток...
Там во вселенной много освершенных линий
Особенного света, что извне..!
Небесный лик, сотканный из лилии
я созерцаю лежа на земле...
задрожала вода,
уходящие вглубь...
...в разводах - круг...
Отражение лица:
Улыбка губ -
искажается вдруг...
На дне память лежит
Не вода - года...
Чувство зыбью пробежит
Под волною душа...
Кинешь гальку -
И она - волн поверхности гложет...
Как удары судьбы
...Сна забвения похожи...
Время - волнам видей
Отражения наших лиц
- там совсем непохожи...
Still_S в воду глядел:
...мысль бликами гложет...
То, что написал сегодня,
завтра станет чепухой....
Спрятавшись в странице вольной,
черно-белый и простой...
Где-то там, в начальной строчке
Заберу все я с собой
Мыслью слов - как одиночка
Я исчезну как прибой...
Взмах страницы,
под словами:
силуэтов новый слог
Мои спички задували
Что писал, все то что смог...
А кто же автор этих строк?
— Lula75Найду, допишу.
Roman
И кто его знает
Опубликовал: roman 9 декабря 2010
Кто то где то,
Шёл куда то.
С кем то
Выпил по сто грамм.
И никто его не видел,
И никто его не знает.
Потому. что этот кто то,
Знать не знает,
Кто он сам.
Вышел утром он из дома,
Сквозь дворы в осенний лес.
И, как старая солома.
В нашей памяти исчез.
Но есть женщина такая.
Что и вечером и днём.
Ничего не забывая.
Горько слёзы льёт о нём.
Блок Александр
Незнакомка
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
"In vino veritas!"* кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине
И пуля и орден стремятся к одной груди,
И улыбка и слёзы на одном лице, погляди.
Яд и мёд одни и те же уста таят,
Сокол и голубь в одном и том же небе летят.
И огонь и вода в чёрной туче - в одном гнезде,
И кумуз и кинжал висят на одном гвозде.
P.S. Отродясь не был в Дагестане, но поэзия горцев - это что-то с чем-то. Просто, понятно и красиво. Как горы, как море, как небо...